style="font-size:15px;"> – Вы хорошо играете, что в этом удивительного?
Директор уселся на один из немногочисленных стульев по ту сторону рояля.
– Я думала, это Коль выбил деньги.
– Коль… Коль молодец, он увлечен настолько, что я ему верю. Что до денег, милая Дейна, – университет может позволить себе миллион таких роялей.
Я ошеломленно уставилась на директора.
– Тогда почему Коль бьется практически за все? Рояль, другие инструменты, сцена, курсы?..
– Ценность чего-либо, Дейна, познается только тогда, когда это «что-то» достается трудом. В университете вы учитесь не только магии и профессии, вы учитесь жизни в том числе. Я хочу, чтобы каждый студент знал цену благ, которые получает.
– Но ведь, – я лихорадочно придумывала, что бы такое сказать, – цену инструментам, курсам и сцене знают только те, кто участвовал в их закупке и поиске. Как быть с остальными? Кто не интересуется сценой?
Кэдерн странно улыбнулся, словно бы ободряюще.
– Кто сказал, что у меня в запасе только одна методика обучения? Каждому свое.
Я молчала, гадая, с чего бы директору так откровенничать со мной. До этого дня я видела Кэдерна лишь на общих собраниях и праздниках, мельком здоровалась в коридоре, да на первом курсе получала грамоту за помощь в эвакуации деревни. Тогда еще сели сходили с гор во время летних каникул, а я как раз была свободна. Вот и все наши встречи, по пальцам можно пересчитать.
– Я вам мешаю, Дейна? – как-то грустно спросил директор.
Я даже на мгновение растерялась.
– Нет, не мешаете.
– Сыграете что-нибудь еще?
Я мысленно прошлась по всем композициям, разученным ранее. Еще предстояло выбрать несколько для выступления.
Когда я уже собралась играть «Мятежную», Кэдерн вдруг попросил:
– А сыграйте «Принцессу».
– Я… не знаю эту композицию. – Не признаваться же ему, что я старательно избегала этой песни с самого детства.
– Жаль. Тогда давайте «Мятежную».
Он что, знал, что я собираюсь играть? Скорее, конечно, угадал. Или просто желания совпали.
Музыка была тревожная, напряженная, но мне почему-то сделалось весело. Первый раз в жизни я допустила, чтобы на репетиции присутствовал слушатель, и первый раз в жизни не сбивалась, восстанавливая в памяти давно забытую мелодию.
– Спасибо, Дейна, – тихо поблагодарил Кэдерн, когда затих последний звук. – Вы прекрасно играете. Думаю, вас ждет успех на балу. Теперь извините меня, я должен идти.
– До свидания, – откликнулась я, удивляясь, что испытываю сожаление от его ухода.
– Дейна… – в дверях директор остановился.
– Да?
– Какого цвета будет ваше платье на празднике?
Я моргнула. Вот уж какого вопроса не ожидала…
– Белое… наверное, – сказала я. – Я еще не купила.
И когда Кэдерн, кивнув, вышел, до меня дошло:
