НСП: незавершённые сеансы психокоррекции. Игорь Давидович Скурча
Чтение книги онлайн.
Читать онлайн книгу НСП: незавершённые сеансы психокоррекции - Игорь Давидович Скурча страница 14
![НСП: незавершённые сеансы психокоррекции - Игорь Давидович Скурча НСП: незавершённые сеансы психокоррекции - Игорь Давидович Скурча](/cover_pre1056452.jpg)
Казалось, мы одинаково поняли это. Никто, поэтому ничего не стал упрощать и убыстрять. То есть от предложенного кофе Света№2 не отказалась. Я, естественно, сидел напротив на кухне и пил чай с малиновым вареньем, не переставая нахваливать последнее. Здесь же в беседе гостья раскрыла секрет своего решительного визита. Она – (якобы) журналистка (издание, впрочем, не открыла), и в настоящее время занимается проблемами одиночества людей среднего возраста в большом городе.
– Конкретно, в Москве. Ибо одиночество в Москве и в каком-нибудь Заплюйске – это две различные тоски. (Её ремарка, признанная, видимо, показать, что она глубоко сидит в теме).
Правила предложенной игры заинтриговали меня. Не на это ли расчёт? И что за расчёт? Ох, эта женская арифметика. В итоге я (куда деться!) дал согласие стать исследуемым материалом.
Света№2 ушла:
– Жду звонка по результатам лечения. –
– Непременно отрапортую. -
*
Кто ездит на авто по московским дорогам, должен подметить такую мистическую особенность в движении потока, как блуждающие заторы. То есть, если авария какая или перманентные ремонты – то понятно, объяснимые преграды. Но иногда ползёшь, ползёшь, кажется – пробке нет конца, и вдруг – раз, и покатили. А чего толкались?
У меня на сегодняшний момент всё очень похоже. Словно протискивался сквозь горловину, сжатый обстоятельствами, и вот задышал, завибрировал. Свобода!?
Эх, не спугнуть бы эту птичку.
*
В лифтовом холле столкнулся с Миколой. Был он при полной амуниции с большой сумкой и, как оказалось, направлялся прямиком ко мне в чём сразу и сознался:
– А я до тэбэ. Вот трэба до утра перекантоваться. Пособачился с родичами.-
Я уже как-то попривык за последние сутки, что хата моя – проходной двор, и уже не удивлялся.
– Только сходим куда перекусим. Сегодня кроме чая ничем себя не баловал, а уже почти пять вечера. –
– Та е у меня.-
Вернулись в квартиру. Микола без предисловий занялся стряпнёй. Из баула были извлечены домашняя колбаса, яйца, банка солений – и всё это без ГМО. Своим духом и видом, думаю, способно вышибить слюню и у каменных истуканов. Я присовокупил остатки водки и хлеб.
Мы стали есть. Я, словно прилежный пациент, запивал чаем, заправленным презентованным вареньем. Миколе спиртного хватило на две маленькие стопочки, что его вполне устроило.
Суть конфликта, произошедшего в квартире сестры, он описал одним интегральным выражением:
– Це глына.– ( Что, догадываюсь, означало беспросветные бытовые взаимоотношения.)
Последней каплей стала реплика сибирского племяша, относительно миколиного жёлто-голубого спортивного костюма, который «крысёныш» (прозвище, озвученное ещё при игре в преферанс) идентифицировал как униформу общества китайских нетрадиционалов.