махать, а ведь так с народом сейчас нельзя. У него, у народа, много прав. Так много, что нам с тобой и не снилось. Народу нужно объяснить толково и ненавязчиво, что, кроме прав, есть еще и обязанности, которые во что бы то ни стало надо выполнять.
– Вот я и объясню.
– Погоди минутку, успеешь.
– Я понял… – произнес Алеша.
Старик обратился ко мне:
– Конечно, дочка, мне достаточно твоего имени. Только я спрашивал не о том. Я хочу знать, кем ты приходишься Галине.
– Родственницей…
– Это мы понимаем, – кивнул седовласый гость. – Чужой человек в квартиру к одинокой женщине не придет, имея ключи на руках. Это будет или родственник, или близкий друг, или поверенный в делах. Ты, Женя, значит, принадлежишь к первой категории? Или это не так?
Врать – так до конца.
– Абсолютная правда, – не краснея, произнесла я. – Мы двоюродные сестры. Кузины, так сказать…
Старик хмыкнул.
– Кузины, значит… Что ж, нетрудно проверить. А как поступим, если ты врешь? Если информация неверна и ты просто вешаешь нам лапшу на уши?
– А в чем проблемы-то? – серьезно произнесла я. – Вам какая разница – родственница я или подруга?
– Разница есть. Галина должна нам деньги. Даже не нам, а мне лично. Десять тысяч долларов. Если ты родственница, значит, будешь вместе с ней крутиться на дыбе.
– Насколько я знаю, деньги вам должен был Михаил, покойный муж Галины, – спокойно и без суеты сказала я.
– Верно. Только ты очень правильно заметила, Женя, – покойный он. Ушел в другой мир и мои деньги с собой захватил. А зачем они ему в чистилище? Что он там будет с моими долларами делать? Фирму откроет по продаже белых тапочек?
Мне было очень неприятно, что старикан так кощунствует, но поделать ничего не могла. Пока что мы присутствуем на его шоу. Входной билет мне ничего не стоил, а вот насчет, так сказать, выходного…
– Вы правы, – процедила я. – Фирму на небесах открыть нельзя. Даже при наличии десяти тысяч долларов.
– Кстати, – зловеще раздвинул уголки рта старик. – Про тебя мы тоже наслышаны. Большие убытки несем от общения с тобой.
– Это вы о чем говорите? – усмехнулась я.
– Два испорченных колеса по пятьсот рублей каждое. Разбиты две машины. Проблемы с милицией. Так что с тебя мы тоже взыщем по первое число.
– Не понимаю, о чем вы говорите. – Я покачала головой. – Бред какой-то. Чем я могла испортить какие-то колеса?
Седовласый повернул лицо к Алеше.
– Покажи.
Тот приблизился к старику и положил ему на ладонь один из моих «ежиков».
– Что это? – фыркнула я. – Препарат от запоров?
– Это такие маленькие штучки, на которые наехал автомобиль «Рено», в котором были мои люди. «Рено» стоял позади твоей машины.
– В гробу я видела твоих людей, – нагнулась я к старику. – Пусть покажут
