был обязан Суду своим возникновением.
Когда-то на этом месте в небольшом здании разбирались самые тяжёлые преступления против человеческой жизни. На этой площади казнили, жестоко осуждали и не менее жестоко обсуждали. И как-то незаметно вокруг здания Суда возникло поселение тех, кто не представлял свою жизнь без подобных зрелищ. Судебные заседания проводились достаточно часто, и однажды судьи решили не уезжать, приехали торговцы, и началась жизнь.
Со временем изменилось законодательство, изменилось само здание Суда, и теперь в центре Города разбирались самые тяжёлые преступления против человеческой души.
Многое изменилось, но как и прежде, жизнь в городе начиналась с гудком прибывшего поезда и продолжалась как городской хаос с толпами зевак. К высоким ступеням центрального входа в Суд подъезжала чёрная машина с тонированными стёклами, и охранник сбегал вниз, чтобы принять никому не известного человека. Кто-то в толпе обязательно выкрикивал «Преступник», а кто-то напоминал ему, что нужно держать эмоции под контролем.
Те, кто приходил на площадь, считали, что никто не имеет права безосновательно осуждать других. Но считали они так ровно до дня суда, когда опираясь лишь на вид подсудимого, его осанку, походку и, конечно, собственный опыт, эти же люди запросто делали выводы и вешали ярлыки.
И как им можно после этого доверять?
Так было всегда.
Несмотря на погоду, люди собирались на площади, повинуясь врождённому влечению к месту зрелища. И это любопытство задавало настроение города, было его ритмом, и где-то кому-то, наверное, было выгодно, чтобы человек пришёл на площадь, посмотрел на подсудимого и и спрятал свои чувства ещё глубже.
Где-то и кто-то искренних чувств боятся больше всего.
Сегодня утром солнце пыталось высушить брусчатку после прошедшего накануне дождя, поредевшая листва на деревьях дышала влагой, и на площади перед зданием Суда собрались даже те, кого не так часто встретишь на улицах Города.
Все с нетерпением оглядывались на дорогу в ожидании, когда из-за угла появится автомобиль. Тот самый.
Здесь все знали друг друга слишком хорошо и поэтому помнили, как Леон Соло сбежал из дома в свои четырнадцать лет.
Дурак. Смельчак. Псих. Бедняга.
Возвращение домой
С того дня, как Леон ушёл по этим улицам на поиски приключений, прошло пять лет. Тогда он знал, что однажды придётся вернуться, но никак не представлял своё возвращение, не строил ожиданий. На это просто не было времени и сил.
Он просто знал, что вернётся, и был к этому готов.
Леон прижался к прохладному стеклу автомобиля и ясным взглядом посмотрел на знакомые городские пейзажи.
Увиденное казалось ему нереальным, будто бы кадр за кадром ему показывали то, из чего он стремительно вырос и что так же быстро разлюбил. Поездка больше походила
