кольцом. Усевшись, я первым делом откупорил бутыль, налил полстакана воды и утолил жажду. Осока, поставив свой стакан на стол, притронулась к кольцу, и над линзой в воздухе сгустилось голографическое изображение – прозрачный шар с висящими внутри разноцветными кубиками и надписями. Касаясь разных его сторон и погружая пальцы в глубину, Осока «открывала» кубики, изучая текст.
– Хочу найти нейтральное, что не может быть вредно, – пояснила она.
– Сама-то ты что ешь? – спросил я.
– О, я это легко, вот так и так, – она выбрала несколько блюд.
– Думаешь, наша физиология отличается?
– Определённо нет, – сказала Осока. – Всё одно надо быть осторожными. Некоторые хуманы едят сырую рыбу и мясо, а у кого-то, кто не привык, может быть несварение.
– Да, сасими и строганина не для всякого желудка, – согласился я. – Всё же, я попробую то, что ешь ты, не умирать же с голоду.
– Добро. Гаргану, хэ! – крикнула она, перекрывая шум зала. Когда бармен повернул голову, указала на голограмму и произнесла, взмахнув ладонью, будто рубит что-то: – Сэпарадэ, йе?
Четверорукий сделал пальцами типично американский жест: O. К.
– И вот возьмём что, – моя спутница выбрала новый кубик. – Мужчина без мяса никуда не сгодится.
Обслуживали в этом заведении быстро. Осока ещё вертела шар меню, а к нам уже подлетел дройд в форме летающей кассы: прямоугольная задняя часть и полукруглый «фасад» с индикаторным экраном наверху, над которым возвышалась головка, состоявшая из двух видеокамер, микрофона и репродуктора самого кондового земного вида. Нижняя часть «кассы» выдвинулась, усиливая сходство, и дройд двумя парами свисающих по бокам хромированных манипуляторов выгрузил на стол два блюда под куполообразными крышками – одно побольше, второе поменьше, следом – высокую яйцевидную чашку, тоже закрытую сверху, пару тарелок и столовые приборы. В большом блюде горкой лежали удлинённые зеленовато-бурые зёрна, в меньшем – нечто мясное, оформленное в виде соломки, как картофель фри. Когда Осока открыла крышку яйцевидной чашки, оттуда донёсся знакомый запах куркумы.
– Это разновидность риса, а там разновидность карри? – спросил я.
– Точно. Обычно всё смешивает повар, но нам нужен отдельный рис без приправ. Как знать, не заболит твой желудок от шилианских специй?
– Спасибо, Осока, ты очень заботлива. А что скажешь об этом мясе? Чьё оно?
– Коза. Во всех людских мирах козы и свиньи одни и те же. Думаю, и тебе можно.
– Честно говоря, козлятину и баранину я ел очень давно, – признался я. – У нас, в основном, свинина да говядина в ходу.
– Говядина?
– Корова.
– Ох, да, «гво» это же корова и есть. Мы на Шили их редко едим, больше молоко и продукты его брожения.
– Учитывая, что молитесь вы на санскрите, я не удивлён,
