начав терять терпение. – Всегда одно и тоже! Пока несчастный случай не произойдет, никто не пошевелится.
– Не шумите, девушка! – осадила дворничиха грозно. – Сами сказали, что ничем вас не стукнуло, и ничего страшного не произошло. А теперь пытаетесь раздуть историю? Еще небось, и компенсацию потребуете? Не получится! Я сейчас свидетелей соберу, которые из окон видели, что вы благополучно встали и со мной мило разговаривали.
Алина поняла, что дворничиха настроена решительно и времени ей не жалко.
– Не надо никаких свидетелей, – взмолилась она. – Не собираюсь я с вами судиться. Пропустите меня немедленно! Я в институт опаздываю!
Но дворничиха не торопилась уступать дорогу.
– Что за наказание! – взмолилась Алина и полезла в обход по сугробу.
Провалившись по колено, набрала снег теперь еще и в сапоги. Предчувствуя насморк и ругаясь про себя, шагнула, наконец, за угол дома. И сразу же увидела трамвай, подкатывающий к остановке. Неприятное происшествие и будущая простуда отодвинулись на второй план, заслоненные образом влюбленного Антона…
Урик удовлетворенно потирал ладони, когда услышал укоризненный голос Гарика:
– В игрушки играешь?
– Желание исполняю, – ответил Урик, улыбаясь во все свое ангельское личико.
– Ох, Уриил! Помяни мое слово, предстанешь ты за свои шалости.
– Ну, какие еще шалости?! Судьба человека на кону. И даже не одного, а двух!
– Ради этих двух ты отодвинул сотню других, заставил суетиться хранителей, менять планы. Никто же не ожидал, что трамвай проедет две остановки, даже не притормозив. Почему заранее не подал заявку на необходимое действие?
Упрек Гарика был справедлив. Урику ничего не оставалось, как найти себе оправдание.
– Она выставила условие за три секунды до того, – пролепетал он.
Гарик понимающе вздохнул и закатил глаза к небу.
– Чтобы в последний раз, – строго, но достаточно ласково, предупредил он.
Урик понуро и согласно опустил голову…
Алина заскочила в трамвай, когда двери уже закрывались.
Час пик давно миновал. Пассажиров было немного. Даже свободные кресла оставались. Алина нашла глазами два рядом свободных, туда и направилась. Села и начала мечтать, как Антон будет признаваться ей в любви. Грезились розы в хрустальной вазе и шампанское в высоком бокале. Но за ними – тишина. Антон так долго молчал, что теперь невозможно было представить, как он будет выражать свои чувства. А может, чувств никаких и нет? Подумаешь, трамвай увидела, как загадывала. Совпадение! Надо бы подтверждение получить. Вот, прямо сейчас! Если дальше к ней подсядет мужчина, то Антон действительно влюблен, а если женщина – то нет…
– Фиг тебе с маслом, дорогуша! – совсем не по ангельски выразился Урик. – Я умываю руки, а ты в следующий раз будешь думать заранее!
Руки
