style="font-size:15px;"> – Ладно, Жека, иди. Я тут Ирку жду.
И я поплелась домой – до прихода родителей предстояло сидеть одной.
Родители пришли после работы, как обычно, уставшие. Мать покидала сумки на стол, забрякала посудой. Отец залез в тапки, спрятался за газетой. Заработал чёрно-белый телевизор в обшарпанной деревянной коробке.
– Мама! Папа! А вы знаете, кто такой Ленин? – решила похвастаться я приобретёнными знаниями.
– Не лезь к отцу! – буркнула мать.
– Когда мы, наконец, купим цветной телевизор? – вставил отец.
– А учительница на черепаху похожа.
– Женя, ты не съела котлеты. Опять не обедала? – И мать снова отвернулась к плите.
Я вздохнула. Эх, родители, родители!
Первый месяц пролетел незаметно.
Каждое утро мы дружной стайкой бежали в школу, тянули за руки родителей, после занятий – точно так же тянули домой тётю Зину. Класс нам нравился, уроки – не очень. На переменах наша первая параллель перемешивалась в общей куче – мы менялись бутербродами, яблоками, показывали друг другу книжки, играли. То и дело приходили вожатые, пионеры-пятиклассники. Каждый раз мы им радовались, прыгали вокруг них. Они рассказывали о том, какую интересную общественную работу нам предстоит сделать в этом году, мы сгорали от нетерпения! Все мечтали стать октябрятами. Завидовали второклассникам – те уже носили пятиконечные значки с портретом маленького кудрявого мальчика в центре; они, в свою очередь, завидовали пионерам-третьеклассникам.
А вечером я с балкона наблюдала за чёрной стаей таинственных пришельцев. И однажды, к собственному большому удивлению, увидела среди них знакомую кудрявую голову.
В один из дней Людмила Михайловна сказала, что нам нужно развивать таланты, и все просто обязательно должны ходить в какой-нибудь кружок. Только в какой?
Я задумалась. Покосилась на Машку Кислицину. Она сидела рядом и мечтательно смотрела на Колю Щёлкина. Вот Машка – точно талант! Конечно, она некрасивая: ручки-ножки похожи на длинные кривые палочки, с которых предварительно кто-то срезал зелёную кожицу, косичка – тоньше мышиного хвостика. Зато она умеет так рассказывать, так рассказывать! Просто ух как рассказывать! Слова вылетали из её рта разноцветными облачками, собираясь в мозаику-картинку. Всегда добрую, всегда весёлую. Как мы все обожали её за это!
Накатывало на неё обычно внезапно. Она могла вдруг посреди игры или же на перемене взмахнуть длинными тощими руками, вытянуться на носках и сказать громким голосом:
– Слушайте! А вчера было такое! – при этом смешно таращила зелёные глаза. Открывала рот, чтобы побольше вдохнуть воздуха для слов-облачков. И начинала рассказывать.
Мы тут же бросали свои занятия и кучкой собирались вокруг неё. Теперь уже мы таращили глаза, разевали рты. А она, размахивая ручками-палочками, выпускала в небо разноцветные облачка.
Мы верили всему, что она говорила! И про вчерашний карамельный
