немощеной. Если пройти через огород и слегка заболоченный пустырь, можно было выйти к небольшому возвышению, на котором стоял двухэтажный каменный дом – редкость среди прочих деревянных. Это был дом культуры, и над сценой в нем висел большой красный плакат с ленинской цитатой: «Из всех искусств для нас важнейшим является кино».
Каждую субботу в доме культуры устраивали танцы, на которые собирались местные, деревенская молодежь, дачники и солдаты из расположенной поблизости воинской части. Тем летом в доме культуры появилось пианино, и однажды решено было организовать перед вечерними танцами концерт. Вся страна была в то время охвачена лолитоманией. Первым западным фильмом, закупленным для показа в Советском Союзе после смерти Сталина, стал аргентинский мюзикл под названием «Возраст любви». Уж не знаю, почему выбор пал именно на аргентинский фильм, с Аргентиной нас ничего не роднило ни в культурном, ни в языковом, ни в географическом отношении. Наверное, после стольких лет страданий и чудовищных испытаний русские люди просто хотели забыться. Главную роль в фильме играла Лолита Торрес, и всю огромную советскую территорию от Москвы до Владивостока захлестнуло волной лолитомании. В честь Лолиты называли дочерей. Женщины делали прически, как у Лолиты, и одевались, как Лолита. Вся страна впитывала в себя песни Лолиты, как земля впитывает теплый дождь после долгой засухи.
У мамы был прекрасный голос. Она никогда не занималась вокалом профессионально – жизнь выдалась слишком тяжелой – зато с удовольствием пела для родных и друзей, и согласилась порадовать нас всех песнями Лолиты Торрес на будущем концерте. Однако никто не отважился бы организовывать концерт, состоящий исключительно из любовных песен. Тут-то и влетела на сцену я, голубь мира, – одна из многих наряженных в костюмы по такому случаю детей. Дом культуры собирались специально украсить, а местный хор готовился открыть концерт обязательной коммунистической песней. Любви оставалось послушно ждать своей очереди. Мне тоже нашлось место в хоре. Мама нарисовала голубя мира на двух листах бумаги, которые затем склеила в виде шапочки. В этой шапочке я отправилась на репетицию, где мы пели девять куплетов песни «Партия – наш рулевой», которую все знали наизусть:
Слава борцам, что за правду вставали,
Знамя свободы высоко несли,
Партию нашу они создавали,
К цели заветной вели.
Долгие, тяжкие годы царизма
Жил наш народ в кабале.
Ленинской правдой заря коммунизма
Нам засияла во мгле.
За пару дней до концерта к нашим хозяевам приехал гость. У него было удивительное, как мне казалось, имя – Максимилиан. Я была просто очарована. Максимилиан оказался этническим немцем и мужем сестры хозяйки. Я никогда раньше не встречала немцев.
История Максимилиана началась 250 лет назад, когда императрица Екатерина Вторая, немка по происхождению, пригласила своих соотечественников
