а что на суше творится не их дело. Расскажешь, что случилось? Или потом?
Я понимал, это не просьба, а предложение, не захочу, могу и вовсе не говорить. Но мы с Кортом никогда ни о чём не умалчивали за все шестнадцать лет дружбы. Когда-то я помог сбежать из-под стражи пойманному за воровство мальчишке. Он был сильно избит, и какое-то время приходилось его прятать, и таскать из дворцовой кухни еду. Помню как хотел пристроить Корта в замке, но тот отказался, лелея надежду стать юнгой на корабле. Как раз накануне этих событий, на моё десятилетие, отец подарил мне Стремительный, поэтому осуществить мечту новоявленного дружка труда не составило. Так он и рос на корабле, со временем вполне заслуженно получив должность помощника капитана.
Собственно предыстория ему и так была известна. И о вспышках мятежей то тут, то там, и слухи о том, что мой брат жив, и о том, что я надеялся на его возвращение. Мы с Кортом помнится предавались мечтам о том, что Трилон займет место наследника подле отца, а мы отправимся в плавание, посетим самые отдаленные уголки мира. Как же наивны были эти мечты.
– И вот он у власти, но теперь ты возжелал занять трон, – подвёл итог друг, и я лишь кивнул в ответ.
– Приди Трилон с миром, всё сложилось бы иначе. Ты же знаешь, я не желал править, а теперь попросту не смогу оставить ему трон.
Понимал ли Корт, каково это когда едва ли не на твоих глазах убивают самых близких тебе людей? Знать, что ничем не смог помочь. Вряд-ли. Он никогда не знал своего отца, и почти не помнил мать. Как он говорил, его дом – Стремительный, а единственный близкий человек – я.
– А что с той девчонкой? – вкратчиво поинтересовался товарищ.
Я вздохнул. Мысли об оставшейся где-то там Илии мне и так не давали покоя. Хотелось верить, что её миновала встреча с людьми Трилона. Много во что хотелось верить, но не верилось.
– Не знаю, – отозвался я, и залпом опустошил бокал.
В голове поселилась пустота. Тело наконец-то отогрелось.
– Вымотался ты, – констатировал моё состояние Корт. – Иди, я распорядился ванну тебе организовать, и поесть то се. И отоспись потом как следует. Мы пока сами управимся.
– Если что буди, – попросил я, и побрёл к дверям ведущим в мою каюту.
Все предшествующие события не прошли бесследно. Усталость и нервное потрясение давали о себе знать. Организм требовал сна, а мозг в сотый раз прокручивал произошедшее во дворце. Оставался крохотный шанс на то, что Трилон пощадил мать, а отцу удалось выжить, но гулявшие неделю спустя слухи о перевороте сводили эту вероятность на нет. Горечь от потери родных, разочарование от столь долгожданной встречи с братом, смутные планы на будущее будоражили сознание не давая покоя. Я то проваливался в забытье, то вновь приходил в себя. Сил ни на что не было. Сам не замечал как съедал и выпивал то, что приносил в мою каюту Корт, и вновь погружался в полусон-полубред. Вышел из состояния затянувшейся хандры лишь спустя долгих пять дней.
Наскоро
