выпитым угаромСели те на мель.
А назавтра бой был грозный,
Шёл Наполеон.
Был уже декабрь морозный,
Всех клонило в сон.
Батальонный представляет,
Новый командир.
Познакомиться желает,
В орденах мундир.
И гусары оробели:
– Это тот пацан.
От него ведь поимели…
Вспомнив ресторан.
Командир узнал побитых,
Молча подмигнул.
Он простил гусар подпитых,
В душу заглянул.
Бой был страшный, до угара,
Таял красный снег.
Но в живых осталась пара,
Командира нет.
Заслонил в бою от пули
Он своих ребят.
На цыганку мат загнули
И над ним стоят.
Ведь пророчила цыганка
Гибель им в бою.
Но не знала молдаванка,
Кому быть в раю.
За столом гусары молча
Горькую до дна.
А у входа с ликом солнца
Ждёт его жена.
Не приму
Все говорят: «Любовь в разлуке тает,
Уходит, словно вешняя вода.
И с каждым днём, минутой – улетает,
Вон скоро не останется следа».
Не верю я в слова пустые эти,
Пророчества такие не приму.
Любовь, она одна на белом свете,
Сто лет пройдёт – всё будет по уму.
Не гаснет то, что пламенем пылает,
Не тлеет то, что крепко, как гранит.
Любовь в разлуке никогда не тает,
Она лишь только медленного горит.
Забудешь всё: фамилии, приметы,
Пароли, явки, даже адреса.
Но нежности сердечные куплеты
Всегда поют незримо голоса.
Тот первый поцелуй, и тел касанье,
И нежной кожи холодящий шёлк.
Уж первое любви твоей признанье
В мозгу всегда отыщет уголок.
Любовь жива, она источник силы,
Она нас держит, не даёт уйти.
А все сюжеты ностальгии – милы,
Для встречи расчищают нам пути.
О любви, природе и жизни
Люблю я всё
Люблю твоё надрывное дыханье,
Глаза-колодцы и касанье губ.
И нежных слов любви очарованье,
Что слаще завываний медных труб.
Люблю твои ухоженные руки,
Что шею обвивают как шелка.
Готов терпеть страдания и муки,
За счастье подниматься в облака.
Парить с тобой, предавшись нежной страсти,
И поцелуев долгих забытьё,
Когда душа разрезана на части
И сердца стук – как будто не моё.
Люблю я дрожь от наслаждений тела,
Слезы невольной влагу на лице.
Любви моей не может быть предела…
И поцелуи сладкие в конце.
Блокировка
Конец
