успокаивающе, и, действительно, стало легче. Но что это за новая грань, являемая Ривером? Нужно быть настороже.
На прощание бабушка передала мне небольшой сундук. Я сразу обратила внимание на эмблему совы, знак Совета сов. Белория не могла открыть его, но была уверена, что там хранится что-то важное, и надеялась, что так я смогу лучше узнать родителей и понять.
Глава 9
Кассандра
Когда мы переместились в Филориум, я сразу побежала в особняк Калипсо. Встретившись с Блэр, мы без слов кинулись обнимать друг друга, словно только телесная связь могла подтвердить, что все происходит наяву. Немного отстранившись, мы посмотрели друг на друга, на лице подруги появилось удивление:
– Ты плачешь? Неужели, правда, так по мне соскучилась?
– Прости, – смутилась я, редко показывая слезы другим людям.
– Все правильно. Если бы ты не растрогалась при виде меня, я бы вряд ли тебя простила, – усмехнулась Блэр и снова прижала меня к себе.
Больше часа мы разговаривали, делясь историями, что приключились с нами за время разлуки. Моим друзьям пришлось не сладко, и меня обуяло огромное чувство вины, что оставила их. Чем я лучше своих родителей? Они хотя бы сбежали ради благого дела, а не из-за любовного помешательства.
– Я больше никогда вас не брошу. Обещаю! – заверила я и надеялась, что сдержу слово.
– Не убивайся ты так, все мы сходили с ума от любви, – ободрила меня Блэр, – я рада, что с тобой все в порядке. Ирис поступил подло, не ожидала от него такого, и Ривер в последнее время удивляет. Кстати, где он?
– Сказал, что должен встретиться с Нумибусом. Я не понимаю, на чьей он сейчас стороне.
– Я тоже, но вряд ли Нумибус похвалит его за своеволие. Знаешь, мне вспомнилась одна фраза из книги, а я их сейчас много читаю. «Герой пожертвует тобой, чтобы спасти, мир. Злодей пожертвует миром, чтобы спасти тебя».
– Не очень поняла, к чему это, – нахмурилась я.
– Потому что ты дубина, Кассандра Лайн, – закатила глаза Блэр.
Как же приятно снова оказаться дома, увидеть дорогих людей. В общежитии меня встретили Антария, Лулу и Домовой, который тоже разрешил себя обнять, несмотря на строгий характер.
Больше всего меня волновало состояние Луция, особенно после рассказов Блэр. Нашла приятеля в лесной хижине, конечно, в образе тигра. Он не выглядел агрессивно, и я осторожно к нему приблизилась.
– Ты вернулась! – обрадовался Луций.
Я поняла, что он в человеческом сознании, и, совершенно осмелев, присела, чтобы прижать лохматое тело к себе. Хотелось думать, что рассказы Блэр – лишь плод ее воображения, но я верила подруге и не могла оправдывать Луция.
– Почему ты позволил отцу напасть на Блэр? – спросила прямо.
– Он завладел моим разумом, не было возможности сопротивляться.
– Значит, Ривер сказал правду, – задумчиво проговорила я.
