чиновники вели дела с сицилийскими политиками, опиравшимися на поддержку мафии. Мафиози мало-помалу становились частью новой политической реальности. «Люди чести» продолжали заниматься рэкетом и прочим преступным бизнесом, но они также усвоили, что для выживания мафии все более и более актуальным становится наличие политических связей. Сицилийские политики получили шанс, в котором им так упорно отказывали «правые»: они вступили на национальную арену, оказались наконец участниками того загадочного подковерного процесса, который определял, сколько власти и привилегий будет отпущено провинциям из Рима. Вдобавок коалиция «левых» расходовала на Сицилию гораздо больше средств, чем «правые», – на строительство дорог, мостов, гаваней, больниц, психиатрических лечебниц и школ, на проведение канализации и уборку мусора. Все эти действия сулили политикам и преступникам постоянный доход и укрепление власти. Мафиози быстро поняли, что «левые» также намереваются использовать их в качестве «инструмента местного управления», но немного иначе, чем «правые». Если «правые» стремились подчинить Сицилию штыками, «левые» предпочитали борзых щенков. При «левых» мафия и политики, с нею связанные, стали все глубже запускать руки в государственный карман.
Сделка, заключенная Никотерой, создала прецедент, на который итальянское правительство так или иначе опиралось в управлении Сицилией на протяжении сорока лет. Даже сегодня мафия претендует на то, чтобы считаться «инструментом местного управления». При этом, как и в 1875–1877 годах, «люди чести» не вмешиваются в политику и крайне редко поддаются искушению изменить итальянский политический вектор. Гораздо чаще они приспосабливаются к обстоятельствам, заключая сделки с политиками любой партийной принадлежности.
Братство Фавара: мафия в «Серном крае»
В начале девятнадцатого столетия на золотистых холмах внутренней Сицилии начали появляться бледно-желтые пятна. Остров обладал своего рода природной монополией на один из основных материалов промышленной революции – серу, которую использовали в производстве множества товаров, от фунгицидов и удобрений до бумаги, пигментов и взрывчатки. Равнины и холмы юго-западных провинций Агриженто и Кальтанисетта перекапывались в поисках серы, залегавшей под землей толстыми пластами. Походило на то, будто начали наконец проявляться симптомы некоего геологического заболевания. В тех местах, где добывали серу, нередко можно было углядеть призрачный голубоватый дымок над calcaroni – нагромождениями породы, из которой выпаривали коричневую жидкость. Дым отравлял окрестные земли и губил здоровье животных и людей. А работа на серных копях была сущим адом: обмороки случались постоянно, любой пожар приводил к тому, что люди задыхались от ядовитых паров сернистого газа. В 1883 году на копях погибло сто человек – и это считалось в порядке вещей.
Серные копи Сицилии клеймились позором в национальной прессе – и не только
