и остальные адепты, лихорадочно рылась в сборах трав, искала нужные ингредиенты и кидала их в котел, надеясь, что с очередностью не промахнулась.
К концу указанного времени у меня было готово непонятное варево. Сама я на него смотреть боялась, да и другие косились с сомнением в мою сторону – пахло варево отвратно.
– Итак, время истекло, – с какой-то поистине садисткой ухмылкой произнес Артистрах.
Очередной щелчок пальцами, и сборы трав исчезли, впрочем, как и остальные ингредиенты. Возле каждого из нас на треножниках сиротливо стояли наши котелки.
– А теперь посмотрим, насколько хорошо вы сварили ваше зелье, и не помрет ли кто-нибудь из вас после нескольких глотков, – Артистрах сегодня явно был в ударе.
Мы позеленели. Разом. Всем нам очень хотелось жить. Вот только Артистрах с нашими планами никак не желал считаться.
Глава 4
В теории каждый адепт института был защищен от любого заклинания, способного причинить вред телу или душе. Якобы при поступлении на каждого адепта накладывался универсальный щит, способный защитить своего носителя.
Но то в теории. На практике же никто из нас работоспособность щита не проверял. Как-то не находилось дураков.
Теперь же, когда представилась возможность, нам всем оставалось только молиться, чтобы тот щит действительно существовал. Самым ужасным было то, что пить нам следовало не свое собственное варево, а соседское.
Я с тоской посмотрела на стоявшего рядом эльфа, Ариастаниэля норг Аристанского. Он ответил мне таким же точно взглядом. Мы ни капли не доверяли способностям друг друга.
– Не стоим статуями, – рявкнул Артистрах, заставив нас подпрыгнуть. – Пробуем.
– Чем? – мрачно спросил Аристаниэль.
Щелчок пальцами, и возле каждого из нас появляется глубокая большая ложка. Отлично. Травиться, так одним глотком.
Зелье у Ариастаниэля получилось жидким, темно-синего цвета. Я осторожно пригубила, вкуса не почувствовала. Сделала глоток…
И мир завертелся вокруг, а затем рассыпался на тысячу осколков.
Очнулась я в лазарете у дриад. Как ни странно, ничего не болело. И в первую минуту, глядя на идеально белый потолок, я решила, что уже попала на тот свет. Затем сбоку послышался чей-то стон.
Я с трудом повернула голову: Дорисса. Лежит на соседней койке вся ярко-оранжевая, с синими веками и серыми губами. Хорошо на нее зелье подействовало. Боюсь представить, как со стороны выгляжу я. Наверняка та еще красавица.
Дорисса между тем очнулась, открыла глаза, посмотрела на меня и ойкнула.
– Ты кто?
– Не смешно, – буркнула я.
В глазах Дориссы появилось узнавание.
– Залина?..
– Я.
– Ты фиолетовая, с черными губами…
Дорисса помолчала, видимо, обдумывая пришедшую в голову мысль, затем осторожно уточнила:
– А
