леди приходила два раза в неделю, мы старались не болтаться под ногами, чтобы ей не мешать, и чувствовали себя при ней неловко. С одной стороны, мы наняли ее делать то, что вполне в состоянии делать сами. С другой – мы являемся источником ее дохода. А у клининг леди, между прочим, два сына-школьника, пьющий муж и три работы.
В этом году я выучила ее имя: Чейтаннья. Мы обнялись при встрече, она продолжила к нам приходить. Теперь видеться с ней уже не стыдно: я видела, с каким сожалением она отзывалась о соседях, не взявших ее для уборки.
А тот самый муж Чейтанньи пару месяцев назад погиб. В мунсун, прямо перед фестивалем Ганеши. Подскользнулся в потоке воды, ударился головой и утонул. Нашли его через шесть дней. Месяц Чейтаннья сидела в трауре, а потом снова вышла на работу.
– Но ведь у нее сыновья, – говорю я хозяйке соседского дома. – Вырастут и приведут жен в дом. Будет большая семья.
Хозяйка соседского дома кивает.
Происшествие С Участием Иностранцев
Пракаш рассказывал о Происшествии С Участием Иностранцев, о котором он вычитал в газете.
Арамболь в 2014 году – почти исключительно русская дачная деревня для любителей йоги, тусовок, духовных практик, сносной еды, встреч с интересными людьми и дешевого жилья без особого комфорта.
Уже несколько лет на арамбольском пляже есть ежевечерняя традиция дружно встречать закат. Музыканты садятся в круг, танцоры выходят в центр, зрители устраиваются широким кольцом. Солнце садится, люди живут.
В какой-то момент мастера стали приносить к Сансет Пойнту поделки для продажи. Фенечки и кольца, рисунки и бусы.
В газете Пракашу написали, что арамбольские индийские торговцы обиделись и позвонили в соответствующие органы.
– Приехали власти и прекратили несанкционированную торговлю, – сказал Пракаш с удовлетворением в голосе.
– Но ведь на субботнем ночном маркете иностранцы торгуют, чем хотят, – возразила я.
– На ночном маркете каждый иностранец платит владельцу поля. А владелец поля уже дает взятку, – терпеливо сказал Пракаш.
Корзиночки с клубникой
Дом с привидениями
У пернемской дороги сто тысяч лет подряд на повороте стоял типичный португальский одноэтажный домик. Живописный, толстостенный, на фоне пожелтевших от солнца полей, с каменными скамеечками на веранде, под черепичной крышей.
Архитектура времени португальской колонизации, когда вся остальная Индия была под Британией, а штат Гоа полнился Д’Саузами и Гонсальезами.
Красивый, инстаграмо-пригодный дом. Только безлюдный. Водили мимо него коров на выпас, ездили мимо него школьники на автобусе, рассматривали его туристы. Напротив опасно бренчали газовыми баллонами работники склада, швыряя пустые на землю, а полные – обратно в грузовик.
Время от времени у входа
