прибегла к средствам, которые часто использовались бесстыдными куртизанками, чтобы доставить удовольствие мужчинам.
Людовик XV послушно позволил ей применить весь свой богатый опыт доставлять удовольствие мужчинам, но в то же время испытывал некоторое замешательство. Будучи слишком застенчивым, чтобы перейти к решительным действиям, он неподвижно сидел в кресле. Тогда раздраженный Башелье, подсматривавший за их действиями, подошел к королю и, приподняв его за локти, положил на только этого и ожидавшую графиню23.
Нельзя, таким образом, утверждать, что Людовик XV изменил в первый раз Марии Лещинской по своей собственной воле. В дальнейшем он проявил больше смелости, и мадам де Майли не оставалось ничего другого, как только радоваться, что у нее появился такой страстный любовник…
Эта связь долго хранилась в секрете, и намек на незнакомку, хотя и вызвал некоторое любопытство у придворных, все же не позволил догадаться об имени фаворитки короля.
Целых три года мадам де Майли поднималась в определенный час по потайным лестницам в малые секретные кабинеты короля. И целых три года ни у кого не появилось даже и тени подозрения.
Но в 1736 году Башелье, провожавший графиню к королю через салон Ой-де-Беф, смахнул случайно капюшон с ее головы в присутствии двух дам. На следующий день весь двор только об этом и говорил. И д’Аржансон сделал в своем журнале следующую запись: «У короля, который не мог долго довольствоваться прелестями одной лишь королевы, вот уже шесть месяцев как появилась любовница, мадам де Майли…24 Она не отличается умом и дальновидностью. Вот почему кардинал охотно пошел на эту сделку, чувствуя, что король нуждается в любовнице. И выплатил ей 20 000 ливров. Доказательством служит тот факт, что у нее, не имевшей ранее, кроме небольшого экипажа, ничего ценного, неожиданно появилась отличная карета. Хотя их встречи и хранились в большом секрете, нельзя было спрятать все концы в воду. А малые кабинеты короля имели десятки выходов… Уверяют, что королева ни о чем не знала. Однако она что-то подозревала и нашла утешение с господином Нанжи, хотя он и был староват для нее».
Эта последняя фраза является, безусловно, несколько лживой. Но следует признать, что Мария Лещинская вот уже некоторое время вела себя довольно свободно и не возмущалась, когда слышала грубоватые шутки. Однажды ей сказали, что иногда в окрестностях Версаля можно встретить гусаров.
– А если я встречу одного из них, – спросила королева, – и моя охрана не сможет защитить меня?
– Ваше Величество, есть опасность, что с вами могут поступить по-гусарски, – ответил один из придворных.
– А что сделаете вы, господин де Трессан?
– Я буду защищать вас, не жалея жизни, – отвечал начальник охраны.
– А если ваши усилия увенчаются успехом?
– Тогда будет то, что происходит с псом, который защищает обед своего хозяина: сделав все от него зависящее и поняв, что у него не осталось ни единого шанса на успех,
