не стал.
– Начни с князя. Договорись о беседе…
– Ему бы допрос. С пристрастием, – тяжело вздохнула я.
– Настасья… – угрожающе протянул следователь.
– Да помню я, помню, – отмахнулась я от него. – Дипломатическая неприкосновенность.
– Ну… как сказать, – многозначительно хохотнул Лой.
– А ты, – резко развернулась я, грозно направив в его сторону палец, – заткнись. Или, думаешь, я не знаю, куда именно ты ходишь вина попить в хорошей компании.
– И куда же он ходит? – тут же уцепился за мои слова Маркони.
Да… моя выходка была неосторожной. Приверженец семейных ценностей Маркони не терпел измен в своем окружении, считая, что брак – дело хоть и похожее на пожизненное заключение, но по собственному желанию, а не приговору суда.
– К моей матушке играть в ведьму-ведьму с такими же… любителями поговорить.
– Ах, к Елизавете Николаевне, – тут же смягчился Маркони. Тоже провинность, но из разряда мелких правонарушений. – Как она?
– Готова поставить месячное жалованье, что скоро она перестанет быть госпожой Волконской, – не без задней мысли «сдала» я матушку.
Если она думала, что попытка свести меня с Северовым просто так сойдет ей с рук, сильно ошибалась. Азартный блеск в глазах Лоя был только началом. Вот когда эта новость пару раз обойдет департамент…
– Ладно, – заглянув еще раз в поручение, вздохнула я, – пойду-ка я, пока меня еще чем не загрузили.
Вряд ли Маркони не сообразил, что это была попытка сбежать с места преступления, но останавливать не стал. Лишь добавил, когда я уже подошла к двери:
– К утру накидай свой план мероприятий. Вдруг что интересное в голову придет.
Говорить, что ночью предпочла бы спать, я тоже не стала. Он был прав, дело серьезное.
– Сделаю, – пообещала я, уходя.
Возвращалась к себе, думая как раз о том самом интересном, что могло прийти в мою голову. Приходило многое. Даже слишком.
В кабинет вошла, уже прикидывая, какими именно словами буду убеждать князя облегчить его душу признанием. В чем именно – не важно, главное, чтобы заговорил.
Когда переступила порог, в моем воображении тот как раз начал сдавать позиции…
– Хорошо выглядишь, – сбил меня с мысли знакомый голос.
Остановившись, окинула помещение быстрым взглядом, тут же сделав вывод, что Маркони в сегодняшнем дне был только прелюдией. Продолжением стала пустая коробка из-под пирожных и… Николас Сванетти, сидевший у моего стола…
– Главное, что выгляжу. Как – не столь важно, – проходя к столу, огрызнулась я. От растерянности. Не ожидала увидеть так скоро. – Подожди, – остановила, прежде чем Николас отреагировал на мои слова. – Сэм, смотайся к нашим почтовым птичкам и от моего имени отправь князю Северову просьбу о встрече. И особо подчеркни – только беседа.
– Я что, совсем глупый, да?! – поднимаясь
