Грохот отбойников слышен издали, он разносится по всему кварталу, но местным властям такое нарушение общественного спокойствия в одиннадцать вечера, как видно, по барабану.
– Думаю, здесь просто никто не живет, – говорит Миша, объясняя этот манхэттенский дурдом. – Здесь же одни офисы, поэтому и разрешается шуметь.
Может, наш друг и прав, но комфорта это, понятно, не прибавляет.
По городу шатается много праздной публики, по виду – туристов, а местное население в основном чернокожее. При этом чернокожий может быть как полицейским с надписью «Times Square» на фирменной тужурке, так и просящим подаяние нищим, что сидит прямо на асфальте перед картонной коробкой, на которой коряво написано: «Please help».
По ходу наших блужданий почему-то вспоминаю, что этот город называют еще «Большое Яблоко». Есть несколько версий происхождения этого выражения, согласно одной из них оно возникло в среде джазовых музыкантов. «На древе успеха много яблок, но если тебе удалось завоевать Нью-Йорк, тебе досталось большое яблоко».
Не знаю, насколько легко завоевать этот город, мне лично совсем не хочется его завоевывать. Трудно не восхититься небоскребами, что устремляются к темному небу, сияя мириадами горящих окон и развешанными на стенах светящимися рекламами. Но эти зданиягиганты вскоре начинают подавлять. Ты кажешься сам себе ничтожным муравьем, попавшим в сказочное царство, где все вокруг – несообразно огромное. А жить в таком пространстве желания нет.
– Никогда бы не поселился в этом городе… – говорю, озирая залитые неоновым блеском авеню.
Прощаясь с городом, на следующий день проезжаем по знаменитому Бруклинскому мосту через Ист-Ривер. Это циклопическое творение американских инженеров видало за время своего существования всякое, в том числе сотни самоубийц, что сводили счеты с жизнью, кидаясь с моста в темную реку. Высота моста исчисляется десятками метров, под ним свободно проходят даже океанские суда, так что результат был гарантирован. Потом на Бруклинском мосту оборудовали специальные сетки, что изрядно затруднило исполнение замыслов сторонников суицида. Но катаклизмы на этом не кончились: Бруклинский мост был одним из главных свидетелей трагедии 11 сентября 2001 года. Тысячи людей приезжали работать на Манхэттен на метро и выходили наружу как раз из левой башни WTC. Когда башня рухнула, люди возвращались домой через мост, грязные, запыленные и смертельно перепуганные…
Поздний вечер. Набережная Невы. Ирина озирает разлив воды, мосты, Зимний дворец и говорит:
– Хорошо, что в Питере нет небоскребов.
– Их высотный регламент запрещает строить, – говорю.
– Вот и хорошо, что запрещает. Я боюсь небоскребов.
С того самого дня боюсь.
И она опять заводит этот разговор, который мы ведем уже не один час. Бродим по питерским улицам, заходим в кафе, в очередной раз заказываем кофе, но тема одна и та же: 11 сентября.
– Два
