может, минут десять, а может, чуть побольше, но вот уже и камеру расположили подле колодца, и прожекторы, и сам режиссер застыл возле него, опять зачем-то долго вглядывается вдаль, а затем кивает. Это послужило сигналом для Клары, и она тут же прокричала на всю площадку:
– Путин!
– Путин! – еще раз воззвала Клара, находясь уже совсем рядом с мальчиком, который к тому времени успел подняться и теперь стоял возле дерева, левой рукой держась за ствол, правой же – по-прежнему сжимая лапу пуделька-болтушки. Так они оба и стояли, рука к лапе.
Володя собрался, внутренне напрягся, даже дыхание задержал, а вот и оно – знаменитое «хвать!». – Это Путин?Крепкая рука жестко схватила за левое плечо и поволокла Володю к самому центру площадки, однако в правой отчего-то по-прежнему оставалась зажатой лапка Белобровика, но сразу и не разобрать, может, это как раз Белобровик и не отпускал руку мальчишки. Но факт тот, что песик так и заковылял вместе ним в направлении колодца. Клара заметила это лишь в самом конце, остановилась и подняла руку с зажатым в ней сценарием и ворохом других бумажек прямо к глазам, будто бы защищая их от солнца. Словно не веря им, она смотрела прямо на Белобровика, однако тот и не собирался отпускать руку Володи, но, может, это именно мальчик не выпускал из своей руки лапку собачки.
Нет, ну где же это видано, чтобы Клара схватила одного, а следом за ним вот так запросто потащился и другой! Нет, это какое-то невообразимое несоответствие, наглость неописуемая – вот так взять и вмешаться в раз и навсегда заведенный Кларой порядок. И случилось нечто невообразимое: Клара вдруг взяла и отпустила Володино плечо! Да, вот именно так: не доведя вызванного до цели, Кларина хватка внезапно разжалась. Несколько мгновений ее правая рука оставалась поднятой, и она так и стояла перед всеми на съемочной площадке, с поднятыми вверх руками. Капитуляция?! Ну уж нет, как бы не так! Надобно знать Клару: она никогда не сдается. Ее правая рука вдруг резко упала вниз и коршуном вцепилась в свою добычу – прямо в мягкое предплечье Белобровика. Собака громко зарычала, тут же вырвала свою лапку из руки Володи и, что уж тут поделаешь, вновь заковыляла вслед за Кларой, которая на сей раз поволокла песика и вовсе за пределы площадки. Собачка взвизгнула еще разок, но Клара лишь еще быстрее потащила несчастного Белобровика. Он даже споткнулся, однако ему быстро удалось вскочить на ноги и поспешать в заданном Кларой темпе. Так они и неслись вдаль, а вся группа лишь стояла и глядела им вслед.
Тарковский глянул на часы.
– Неужто в Москву его? А если даже и в Москву, когда вернется-то? Снимать же надо!
Последнюю фразу он прямо-таки выкрикнул по направлению к удалявшейся парочке.
– Снимать же надо! Клара, снимать!
Клара все слышала. Клара вдали обернулась к съемочной группе и смотрела сюда. Она как будто говорила издалека: «Ну что ты, Андрей! Сначала следует порядок навести, а лишь потом думать о съемках. Да ты что, Андрей!»
