в самом деле, устраняя всё то, что было импортировано в процессе христианизации Руси, мы можем получить собственно языческий культурный слой…»
Соколова В. К., «Весенне-летние календарные обряды русских, украинцев и белорусов»: «С распространением христианства древние обряды были прикреплены церковью к соответствующим им по времени датам церковного календаря и многие праздники получили новые, христианские названия. Проводились они в те же дни, что и раньше. Это убедительно показал академик Б. А. Рыбаков, расшифровавший древнейший из известных восточнославянских календарей на глиняном сосуде IV в. из с. Ромашек (Киевская обл.). Этот календарь даёт возможность установить сроки языческих празднеств и ставит их „в прямую связь с фазами развития хлебов, солнцем и периодом дождей, необходимых для хлебов“… Влияние церкви на обряды не ограничилось только прикреплением их к новому календарю и изменением названий. Церковь старалась всеми средствами воздействовать на сознание народных масс, внушить им идею покорности богу и господам. В результате произошло сложное переплетение дохристианских и христианских верований. Прежние мифологические персонажи, олицетворявшие в бо́льшей части силы природы, были заменены библейскими и евангельскими персонажами, которые в народном сознании ассоциировались с прежними божествами и получили их функции – помощников в крестьянском хозяйстве. К древним приёмам магического воздействия и предметам, которым приписывалась особая сила, присоединились заимствованные из церковного культа (молитвенные формулы, крест, просфоры, „святая“ вода и пр.). Иногда отдельные обряды или элементы их получали новое осмысление в духе христианской легенды. Но если под воздействием христианства отдельные элементы обрядов трансформировались и переосмыслялись, то в целом обряды сохраняли свой исконный смысл и структуру, христианская догматика в них не отразилась…»
Отрывок из введения к книге В. Я Проппа «Русские аграрные праздники»: «…границы между двумя видами праздников и обрядов стираются; они становятся ясными только при исследовании их. Одни основаны на христианском вероучении, другие – на языческом. Изучение языческой сущности праздников и обрядов лишает их ореола святости, освящённости традицией. Однако изучая языческое происхождение непризнанных церковью праздников, обычаев и обрядов, мы обнаружим, что и те праздники, которые церковь считает своими, как праздники рождения, смерти и воскресения Христа, также оказываются по своему происхождению языческими. Разница между обрядами и обычаями, с которыми церковь вела борьбу, и теми, которые она насаждала, есть разница не по существу их исконного значения и смысла…»
Память народная всё ещё жива, особенно в дальних глубинках, где традиции веками передавались из уст в уста – от матери к дочери, от отца к сыну. И много ценнейшего в этой сфере материала собрано
