увез вашего мужа на базу геофизиков у вулкана Кизимен. У них там своя вертушка.
– Вертолет? – переспросила тетя Женя, и лицо ее закаменело. Вертолеты она ненавидела. Эти штуки слишком часто падали, как-то она при мне сказала Николаю Генриховичу, глядя на экран телевизора: «Ни за что не полечу на вертолете. Видишь, как они бьются?» На что Н.Г. ответил: «Глупости. Пешком опаснее – водители несутся, как угорелые».
– Вертушка туда летит час с минутами, – гнул свою линию капитан. – Я выяснил: рано утром геофизики прилетят в Моховую, что-то им нужно забрать, это недалеко за городом, так что если хотите…
– Хотим, – немедленно отозвалась тетя Женя.
– Хорошо. Тогда будьте готовы к семи часам, за вами заедет машина.
– «Воронок»? – у тети Жени было настроение шутить? Или она думала, что «воронком» называют черный «мерс» начальника?
– Нет, – чувство юмора к ночи у капитана, видимо, отключалось. А может, я не расслышал интонацию? – Поедете на нашем «жигуле». В семь будьте у выхода, договорились?
– Да.
– Кстати, – добавил капитан. – За номера в гостинице платить не нужно.
– Но мы…
– Значит, в семь, – сказал капитан и отключил связь, не попрощавшись.
– Интересно, – пробормотала тетя Женя, – кто заплатил за этот отель?
– Наверно, – предположил я, – это входит в смету поиска пропавших. Кстати, вы знаете, сколько стоит номер?
– Догадываюсь, – сухо сказала тетя Женя.
Я промолчал.
– Если ты догадался, – сказала тетя Женя, – просвети меня. Время есть. Молчать не могу. Говори, пожалуйста.
– Номер стоит…
– При чем здесь номер? Если ты… об этом… разуме планеты.
– Ну да, – сказал я. Мне тоже надо было выговориться – может, я вообще все неправильно понял, и тетя Женя права, когда думает (ей не нужно было это говорить, я видел по глазам), что у ее Коли не прошли остаточные явления после той страшной ночи.
– Минимальное воздействие, – продолжал я. – В космологии это тоже очень важная вещь. Я читал о реликтовом излучении… Об этом даже в новостях по телевизору говорили в свое время. Вроде реликтовое излучение совершенно равномерно по всему небу, да? И вдруг обнаружили очень маленькие отклонения. На тысячные доли процента…
– Десятитысячные, – поправила тетя Женя.
– Тем более. И оказывается, из-за таких маленьких отклонений приходится менять всю теорию Большого взрыва.
– Не всю, положим, – недовольно сказала тетя Женя, – но в теории инфляции…
– И о семинаре вы рассказывали, когда американец приезжал, и Николай Генрихович пытался выступить. Его быстренько заткнули, и это с тех пор он стал говорить, что потерять научную репутацию можно мгновенно, а чтобы восстановить, бывает, и жизни не хватит.
– Да, –
