Говорит капитан. Бог был к нам благосклонен, погибших нет, только у старшего механика обожжена нога.
– «Леди Белла»! Говорит капитан. Ждите меня. Я через несколько часов должен подойти к вам.
– «Алика»! Говорит капитан. Спасибо, мастер! Мы будем вас ждать на борту судна.
– «Леди Белла»! Говорит капитан. До встречи, кэптин Брэдли. – И рация замолкла.
Капитан высунулся из плота и прокричал:
– Чиф! Ты где?
– Здесь я. – Из соседнего плота высунулась взъерошенная голова старпома.
– Запускайте мотор шлюпки, – скомандовал капитан. – Мы идём к борту судна и будем туда высаживаться.
– Я всё слышал! – радостно завопил старпом, высоко над головой подняв точно такую же рацию.
Мотор шлюпки был запущен, и шлюпка медленно пошла к борту несчастной «Леди Беллы», таща за собой караван из трёх плотов.
На палубе филиппинцы преобразились. Среди них уже не было видно страдающих и умирающих. Они быстро рассосались по палубе и по-хозяйски принялись устраиваться в машинах, которые являлись грузом. Дверцы у машин были открыты, и залезть внутрь каждой из них не составляло труда.
Матросы и в предыдущем рейсе повытаскивали из таких же машин магнитофоны с колонками. Поэтому вечерами в районе кают филиппинцев всегда было весело – изо всех щелей грохотала музыка.
Боцман вежливо подошёл к капитану и предложил ему место в небольшом автобусе, стоящем на крышке третьего трюма.
С капитаном туда прошли и Борзов с Вадиком и Серёгой.
Борзов перебрался на крышку четвёртого трюма и с опаской подошёл к лобовой надстройке.
От неё пахнуло жаром и вонью от сгоревшей резины и пластика. Через разбитые иллюминаторы были видны раскалённые угли догорающих остатков интерьера помещений.
Борзов с волнением смотрел на них. Ведь прямо под надстройкой находились два танка с дизельным топливом. «Крыши» этих танков были не заизолированы. И только с трудом можно было себе представить, какая температура была внутри этих танков. К тому же они не были герметичны. Их воздушники выходили на главную палубу тут же, у углов надстройки.
Что не позволило топливу взорваться в этих танках? Борзов не мог и предположить. Температура самовоспламенения дизельного топлива в танках, согласно паспортам, была в районе трёхсот градусов. Значит, пожар не нагрел топливо в танках до температуры, чтобы солярка закипела, поэтому и не произошло её самовоспламенение.
«Слава богу, что он затих, – подумал о пожаре Борзов и перекрестился. – Бог и тут к нам благосклонен. Но долго ли это будет продолжаться?»
Невесёлые мысли бродили в его голове. И он, чтобы прервать их, вернулся в автобус.
На сиденьях автобуса были разложены галеты, шоколад и красовалась белая пятилитровая канистра с водой.
– Откуда такое богатство? – удивился Борзов, вопросительно посмотрев
