приходил именно сюда, чтобы подействовать ей на нервы.
Он снова не узнал ее. Медведева была одета в небесно-голубую рубашку с черной бабочкой, черную жилетку и строгие брюки, обута в удобные черные туфли. Три замысловатые тонкие косички начинались ото лба и вместе с остальной массой волос забраны в высокий хвост, а потом заплетены в объёмную косу. Легкий ненавязчивый макияж подчеркнул необычные глаза и показал ее лицо с другой стороны. Лавр улыбнулся своим мыслям – девчонке определенно быть богатой! Два раза оказаться неузнанной – это знак.
Медведева уверенно перемещалась по привычной траектории и не только успевала наливать напитки, убирать пустые стаканы с бокалами, натирать до блеска чистые, а еще перебрасывалась шутками с посетителями. Когда кто-то из настойчивых клиентов мужского пола предложил ей более близкое знакомство, Артём навострил уши и не заметил, как сжались его кулаки. Ольга же со строгим выражением на лице ответствовала, мол, с клиентами, как во время работы, так и после нее никаких отношений. Типа таков ее жизненный принцип. Особо назойливым она намекала на охранников, и те снова утыкались в свои бокалы. Ай, молодца! Его девочка! Холодна не только с ним, а вообще со всеми особями мужского пола. В груди Артёма разлилось странное тепло, стоило в мыслях подумать об Ольге, как о его девочке.
Зато улыбок она расточала, мать ее за ногу, бессчётное количество. Всем и каждому. Девчонка бесила его и манила одновременно. Как-то уж очень быстро она пробралась к нему в подкорку и заняла там все апартаменты.
Наконец, заметив его и подходящих к стойке парней, она на секунду окаменела. Пришла в себя и принялась упорно тереть столешницу. Когда ей пришлось приблизиться к нему, чтобы забрать пустой стакан, Лавр отвратительно ухмыльнулся, глядя на нее в упор:
– А из твоих рук я вообще ничего не возьму.
– А вы, что пьете не из бокалов, как все нормальные люди, а из рук? Любопытно, – она ослепила его наглой улыбкой.
Рот Артёма готов был треснуть от едва сдерживаемого смеха. Да, надо признать, он скучал по ней. Пусть и говорили они друг другу одни гадости. Когда он не увидел ее в кафе, на душе заскребли кошки. Она не хотела его видеть, и эта мысль больно и неприятно билась в черепной коробке. Зато как он хотел, изнемогал от желания, до дрожи в мышцах, до умопомрачения! Девчонка отравила его, сама того не замечая.
Игривое настроение на пару секунд подпортила Мила Чернова с Кирой Фроловой. Увидев, кто бармен, Милка округлила глаза и фыркнула:
– Берут на работу кого попало.
– Привет, Лавруша, – Кира ласково прошлась по его груди своей узкой ладошкой.
От такого прозвища все в нем восстало. Еще чуть-чуть, и он превратится в приправу. Вон и у Медведевой один уголок красивых губ уехал высоко вверх. Девчонка даже отвернулась, схватив чистый бокал и, подняв его к свету, принялась методично вытирать невидимые разводы.
– Привет,
