сказано, – усмехнулся Аверьянов, – скажем так, подворовывал, запускал руку в деньги жильцов, которые должны были идти на текущий ремонт и прочие нужды.
– Но ведь его никто не поймал за руку!
– Не успели, – пожал плечами Максим. – Хотя, насколько мне известно, там был целый воз жалоб и рано или поздно отцом бы занялись.
– Ты думаешь, что деньги могли конфисковать? – спросила она с явным интересом.
– Не знаю, – пожал плечами Максим.
– Тогда избавиться от твоего отца в первую очередь было выгодно его третьей жене.
– Возможно, ты права. Но я не хочу лезть в это дело.
– Ладно, я поняла, – смирилась Есения.
– Ну, вот и умница, – Аверьянов приобнял жену и с удовольствием чмокнул её в щёку. А потом наигранно воскликнул, указывая взглядом на настенные часы: – Аська! Ты только посмотри, сколько времени! Мы же на работу опаздываем, – он схватился за голову и выбежал из кухни.
Она тихо рассмеялась и стала складывать в мойку грязную посуду. И в это время раздался звонок стационарного телефона.
Есения быстро вышла в прихожую и подняла трубку:
– Алло!
– Ася, это ты? – раздался слабый женский голос, который Аверьянова и не узнала в первые минуты, а потом быстро проговорила: – Да, это я.
– Ася, позови, пожалуйста, Максима.
– Даша, здравствуй, – сочувственно проговорила Аверьянова, – я бы рада его позвать, но Макс уже ушёл.
– Касьяна убили, – всхлипнули на том конце провода.
– Мы знаем.
– Откуда? – в голосе Дарьи прозвучало некоторое удивление.
– К нам полиция приходила.
– Значит, они и до вас добрались, – грустно усмехнулась Нахрапова.
– Даша, давай я продиктую тебе номер сотового Макса, и ты…
– Не нужно, – перебила её Нахрапова, – лучше сама ему передай, чтобы он зашёл.
– Он… – начала Есения.
– Я знаю, он не хочет, – снова перебила её Дарья, – но пойми, мне одной не справиться.
Аверьянова хотела напомнить мачехе мужа, что у неё есть родители и семья брата, но вместо этого сказала:
– Хорошо, я передам ему. Не беспокойся. – И добавила твёрдо: – Даже если Максим заупрямится, я сама приду и помогу тебе.
– Спасибо тебе, Ася, – с искренней признательностью прозвучал голос Дарьи Нахраповой. – Ты извини меня.
– Не за что.
– Может, и есть за что, – ответила женщина, – тут никогда не знаешь, кто из нас перед кем виноват.
Фраза, произнесённая Дарьей, прозвучала загадочно и даже двусмысленно. Но Есения Аверьянова не придала этому значения. Сказав мачехе мужа несколько утешающих слов, в которые она постаралась вложить как можно больше душевного тепла, Есения положила трубку. Мужу она решила позвонить в обеденный перерыв, так как знала, что по утрам он особенно загружен на работе. Ещё она подумала о том, что о смерти деда волей-неволей придётся
