духа (которую можно было бы назвать параллелью эмбриологии и палеонтологии духа, отображением индивидуального сознания на различных ступенях его развития, рассматриваемых как сокращенное воспроизведение ступеней, исторически пройденных человеческим сознанием), логика, философия природы, философия духа, разработанная в её отдельных исторических подразделениях: философия истории, права, религии, история философии, эстетика и т. д., – в каждой из этих различных исторических областей Гегель старается найти и указать проходящую через неё нить развития. А так как он обладал не только творческим гением, но и энциклопедической учёностью, то его выступление везде составило эпоху. Само собой понятно, что нужды «системы» довольно часто заставляли его здесь прибегать к тем насильственным конструкциям, по поводу которых до сих пор подымают такой ужасный крик его ничтожные противники. Но эти конструкции служат только рамками, лесами возводимого им здания. Кто не задерживается излишне на них, а глубже проникает в грандиозное здание, тот находит там бесчисленные сокровища, до настоящего времени сохранившие свою полную ценность[70].
Еще при жизни Гегеля, а затем на протяжении всего ХIХ в. с критикой его философской системы выступали такие выдающиеся мыслители, как Шопенгауэр, и Кьеркегор, чуть позже – Фейербах, Карл Маркс, Ницше. Артур Шопенгауэр, прямо называвший Гегеля шарлатаном, его философию бессмыслицей, а гегелевский метод, описывавший как преподнесение этой бессмыслицы нарочито туманным, наукообразным языком, призванным запутать слушателя, заставляя его думать, что он сам виноват в своём непонимании, писал, оценивая популярность философа в научном мире:
Эта нагло солганная слава в течение четверти века сходила за настоящую и bestia trionfante <итал., торжествующая бестия> процветала и царила среди немецкой республики учёных так всевластно, что даже многие противники этой глупости не рисковали относиться к её виновнику иначе, как к редкостному гению и великому уму, и то с глубочайшим почтением. Но последствия всего этого не преминут обнаружиться, ибо во все времена этот период литературной истории будет лежать несмываемым позорным пятном на нации и эпохе и станет притчею для будущих столетий – и поделом! [ШОПЕНГАУЕР (II)].
Один из самых влиятельных философов ХХ в. Карл Поппер писал в книге «Открытое общество и его враги» (1945), что гегелевского метод – это «дерзкий способ надувательства», свойственный «философии оракулов». Он, а с ним и многие другие либеральные мыслители, обвиняют Гегеля в оправдании авторитаризма и тоталитаризма[71].
Несмотря на жесткую критику, философия Гегеля, находит своих горячих поклонников и толкователей[72] в наши дни. Оригинальность гегелевской философии состояла, по мнению ее адептов, в единстве метода, формы и содержания, объективного и субъективного, мышления и бытия, исторического и логического. Индивидуальное сознание, по Гегелю, проходит путь, который прошло человечество
Энгельс Фридрих. Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии, цитируется по: URL: Источник: https://ru.citaty.net/tsitaty/2057821-georg-gegel-gegelevskaia-sistema-okhvatila-nesravnenno-bolee-sh/
Действительно, гегелевское учение было взято, хотя и в значительной мере искаженной форме, на вооружение коммунистами и фашистами в качестве философского источника для своих идеологических построений. «Гегелевский историзм, представление о свободе как необходимости, перенесённые в сферу идеологии, становятся основанием для восхваления насилия от имени диалектики истории. Логическая “власть отрицания” превращается у Гегеля и его последователей в “силу истории”, которая давит и сметает все существующие социальные институты», – см. [FRIEDRICH].
«По словам самого Гегеля, ни один из его учеников не понял его, кроме Розенкранца, да и тот понял неправильно…», – см. [ВОСП.-МАРКС-ЭНГ. С. 286–287].
