на обед, ты вламываешься в отделение, и все как по маслу, денежки у тебя в сумке.
– Не будь ребенком, – возразил Найджел. – Если бы они оставили дверь открытой, а сейф – отпертым, все прошло бы как по маслу. Если бы они сказали: «Входи и забирай всё, тебе это нужнее, чем нам», – все прошло бы как по маслу. Но вся штука в том, что банки не закрываются на обед.
Джон не удержался и рассмеялся.
– Чилдонский закрывается, – пояснил он и затем подумал, что зашел слишком далеко. Размышлять в духе «если б да кабы» – для людей вроде Марти и Найджела. Сам Джон этим не страдал. «Лучше найдите честную работу», – подумал он, хотя, конечно, не высказал этого вслух. Вместо этого он стал расспрашивать Марти о бывших одноклассниках – а как тот? а что этот? – и рассказывать ему, в свою очередь, то, что сам знал о ком-либо из прежних соучеников. И так до тех пор, пока не допил вторую чашку чая и не решил, что пора ехать домой.
Гипотетическая пара грабителей, о которых рассуждал Джон, сидела с ним за одним столом.
Марти Фостер тоже был сыном сельскохозяйственного рабочего. В течение года после окончания школы он работал на фабрике по производству рисовальных кистей. Затем мать бросила его отца и сбежала с водителем-дальнобойщиком. В доме после этого стало настолько невыносимо жить, что Марти тоже сбежал и снял комнату в Стэнтвиче. Сначала он трудился водителем-доставщиком в магазине уцененных электротоваров, а затем водил электрокары с торфом и горшечными растениями в садоводческом центре – том самом, который поставлял пампасовую траву в Надел Фиттона. Оттуда Марти уволили, поскольку в ответ на жалобу клиента – мол, садоводческий центр не поставляет конский навоз, – он ответил, что, если тот желает получить дерьмо, пусть произведет его сам. После этого Марти уехал в Лондон и самовольно поселился в пустующем доме возле Килбурн-парк. Со временем его взяли на работу – паковать зонтики в магазине на Оксфорд-стрит, и именно там он познакомился с Найджелом Таксби. К тому моменту Фостер снимал комнату с кухней на задворках Криклвуда, и его целью было уволиться с работы и начать жить на пособие.
Найджелу Таксби, как и Марти, было двадцать один год. Он был единственным ребенком врача, занимавшего должность семейного доктора в Элстри. Найджел учился в захудалой частной школе, поскольку отец хотел, чтобы сын вырос джентльменом, но при этом не желал платить слишком много. Преподавали в школе выпускники третьесортных университетов или бакалавры без отличия, чаще всего не имевшие педагогической подготовки, а мебель в классах была старой и изрядно покалеченной. По сути, это заведение сильно напоминало «Академию Дотбойс-Холл»[8]. Несмотря на то что от каникул до каникул Найджел жил на тушеной жесткой баранине, подгнившей картошке, гороховом пюре и хлебе, он вырос высоким и красивым. К тому времени, как усиленная зубрежка, угрозы отца и слезы матери помогли ему поступить в Кентский университет, рост его уже превышал шесть футов[9]. Белокурые волосы, синие
«Академия Дотбойс-Холл» – частная школа для мальчиков в произведении Чарльза Диккенса «Николас Никльби», по суровости обращения с учениками сильно напоминает тюрьму.
Т. е. около 180 см (1 фут равен 30,48 см).
