да молодец! Так мне и надо. Ответ твой не в бровь, а в глаз.
– Не поняла?
– Ну, как же. Ты только подумай! Я тебя попросила произвести логическую оценку своего поступка, а ты мне выдала чувственную. Не думаю, что бы они (оценки) отличались. Я на эти вещи так смотрю: люди познают мир умом и чувствами. Я вот не обладаю ни многообразием, ни мудростью чувств. Чаще ищу причинно-следственные связи, провожу анализ, и свои знания пытаюсь выразить в логических схемах, символах, описывающих и объясняющих ход явлений. Мне кажется, что есть другие люди, у которых знание выражается в определенном наборе и последовательности чувств. И тогда, знание не облекается в короткую сжатую формулу (не обязательно математическую, физическую, химическую и т. д., формула может быть в виде общеизвестной истины, крылатой фразы, пословицы, поговорки; одним словом, мудрость бытия, выраженная коротким предложением), а существует в виде определенной совокупности и последовательности чувств, что, возможно, и лежит в основе интуиции. Вот! Видишь, что я тебе тут накрутила? Я это плохо умею объяснить. Мне кажется, что чувственный метод познания так же обладает своей логикой, позволяющей исследовать мир и ориентироваться в нем. Люди, познающие мир чувствами не всегда могут передать свое знание логикам словами, но это совсем не значит, что они не обладают знанием о мире. Другое дело, что чувственный метод познания так же однобок и ущербен, как и логический, если он преимуществен.
Так к чему это пространное отступление? Мы с тобой в прошлый раз остановились на «избитых истинах». К ним окольным путем я и хочу вернуться. Помнишь, мы говорили, что любая поговорка, пословица – это формула – мудрость поколений, сжатая до нескольких символов – слов. Некоторые (а может быть многие, не берусь сказать – все) пословицы и поговорки, крылатые слова становятся «избитыми истинами». Почему собственно» избитые истины»? Кто их «избил»? Или об них бились не один человек, не одно поколение? И почему – истина? И что есть истина? (или думаешь, мне уже по возрасту такой вопрос задавать стыдно?). И все же? Всеобщее кровью и потом добытое знание и есть истина? И одномоментная ли она? И какие необходимы условия для ее постижения? А может истина, как народная мудрость, высказанная пословицей или поговоркой, будет существовать сама по себе, отчуждаясь от источника происхождения и существуя вневременно? И она, как некое достижение человеческой цивилизации, становится частицей гуманитарного знания? А знание вообще, мне представляется морем, конечно, синим,– бесконечным, бескрайним и бездонным. Человек плавает в этом море, и в его воле постигать окружающие его истины или нет. Собственно, чем хуже космос, полный информации, которую человек берет или нет. Но мне труднее придумать аналогию для «избитых истин». В синем море знаний они мне представляются большими белыми айсбергами. У них видна лишь макушка, остальное скрыто под водой. «Избитые истины» гипнотизируют нас своей знакомостью, своей кажущейся известностью и доступностью. Однако большая и главная часть айсберга остается не познанной или познается человеком при некоторых условиях. Наверное, существует психологический барьер
