убивать. Просто припугнула, чтобы не было соблазна преследовать нас. Я одолжила, – Анью протянула ему пустую флягу.
Доведу до Леонхольда и забуду словно страшный сон.
Непредсказуемые и совершенно нелогичные поступки этой девушки, в придачу к этим зелёным, как Проклятый Бог знает что, глазам, выводили Амана из себя. Он забрал своё имущество и закрепил на поясе.
Спокойствие и смирение… Спокойствие и смирение.
Повторяя привычную мантру, жрец сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. Девушки рядом с ним уже не было. Резко обернувшись, Аман увидел, что она уже снимает поясной кошель с трупа.
О, Руфеон! За что мне всё это?
Глава 3. Дорога в Леонхольд
Я подойду к тебе незаметно,
Ты не увидишь моего лица.
Я не отвечу на твои вопросы,
Наяву не слышно моего голоса.
Я сделаю тебя счастливым
И заставлю тебя страдать.
Твои глаза горят ярче солнца,
Я дороже золота.
DV Street – Дороже Золота
Аньюриэль.
– Гляди, какой шустрый. Я помню, что ты просил не убивать. Просто припугнула, чтобы не было соблазна преследовать нас.
Жрец смотрел на неё с явным неодобрением.
– Я одолжила, – она протянула ему флягу.
Аман забрал её и глубоко вздохнул, прикрыв глаза.
Ну надо же, какая тонкая душевная организация. Было бы из-за чего переживать.
Она подошла к трупу главаря и медленно присела рядом. Потыкала пальчиком в доспехи. Послала слабый магический импульс, который рассеялся, едва достиг рун. Такие же руны были и на мече.
Работа умаров. Интересно. Видимо специализировался на убийстве магов… Зачем посылать такого человека, чтобы убить целителя? Жрецы Руфеона ведь не владеют боевой магией. У мёртвого уже ничего не узнать.
Взгляд упал на толстый мешочек на поясе. Анью потянулась и дёрнула за кошель, внутри раздался перезвон монет.
– Искатель, вы что делаете? – жрец явно проигнорировал её предложение обращаться по имени. – Вы что, обираете мёртвых?
Анью возвела глаза к небу. И откуда ты такой взялся?
В мешочке обнаружилось порядка пятидесяти серебряных монет.
– Судя по всему, здесь задаток за твою голову, – Анью тряхнула кошельком, в котором звякнуло серебро. – И раз уж она, моими стараниями, осталась при тебе, то ЭТО я оставлю себе. Есть возражения?
Явно были. Но жрец ничего не сказал. Вот и ладно. Можешь молча сопеть сколько тебе будет угодно, меня таким не проймёшь. Рунную броню тоже можно было бы выгодно продать, но слушать нравоучения от жреца, желания не было.
– Далеко отсюда до Леонхольда?
Аман ненадолго задумался.
– Ближайший мост в дне пути отсюда. И потом ещё два дня до города.
