руку и погладил Сесилию по щеке.
– Сесилия… – проговорил он, и далее с его языка стали легко срываться слова, которые он уже так много раз говорил ей раньше. Когда она в ответ крепко прижалась к нему, он почувствовал сквозь рубашку прикосновение ее груди и начал снова расстегивать пуговицы.
После запоздалого обеда в ресторанчике «Погребок» Патрик припарковал машину перед длинным белым зданием, которому явно не грозила победа в архитектурном конкурсе, и вошел в холл полицейского отделения Танумсхеде.
– К тебе посетительница, – сказала Анника, взглянув на него поверх очков.
– Кто?
– Не знаю, но она очень хороша собой. Правда, немного полновата. Но тебе она точно понравится.
– Ты о чем? – удивленно переспросил Патрик, недоумевая, с каких это пор Анника стала заниматься сводничеством.
– Да ты пойди посмотри сам, она сидит у тебя в кабинете, – сказала Анника и подмигнула ему.
Патрик подошел к двери своего кабинета и замер на пороге.
– Привет, моя дорогая! Что ты здесь делаешь?
Эрика сидела возле его стола на стуле для посетителей и рассеянно перелистывала журнал «Полиция».
– Как ты долго! – проговорила она, не отвечая на вопрос. – Стало быть, вот как выглядит напряженный рабочий день добросовестного полицейского?
Патрик лишь хмыкнул. Он прекрасно знал, что Эрика обожает над ним подтрунивать.
– Ну, так что привело тебя сюда? – спросил он, садясь на свое место.
Чуть подавшись вперед, он посмотрел на жену и в очередной раз осознал, какая же она красивая. Патрик помнил ее первый приход к нему в полицейский участок – в связи с убийством ее подруги Александры Викнер, – но с тех пор Эрика только похорошела. В суете буден он иногда забывал об этом. Жизнь крутилась по заведенному кругу: отвезти дочку в садик, поехать на работу, забрать из садика, съездить в магазин за продуктами и под конец дня – поздние часы в усталости перед телевизором. И так дни складывались в месяцы, но иногда его снова поражало как громом, и он понимал, как возвышенна его любовь к жене. И теперь, когда она сидела перед ним в кабинете, храня в своем чреве двоих детей, а зимнее солнце, проникавшее через окно, золотило ее светлые волосы, чувства настолько переполняли его, что этих минут, казалось, хватит на всю жизнь.
Патрик осознал, что не слышал ответа Эрики, и попросил ее повторить.
– Я сказала, что была у Кристиана и разговаривала с ним.
– Ну и как он?
– Вроде бы ничего, хотя… – Она закусила губу.
– Хотя – что? Я подумал, что он просто немного перебрал вчера на нервной почве.
– Да нет, это еще не вся правда.
Эрика осторожно достала из сумочки полиэтиленовый пакет и протянула его Патрику.
– Карточку принесли вчера вместе с букетом цветов. А письмо – одно из тех, которые приходили ему в последние полтора года.
Патрик
