змею? Степан испуганно отодвинулся от края кровати. Шипение раздавалось совсем близко. Нет, надо встать и включить свет. Вдруг он ошибается, и никакой змеи в комнате нет?
На сердце похолодело: Степан внезапно вспомнил, что оставил сверток с защитными оберегами на тумбочке в коридоре. Липкий холодный пот ледяным коконом окутал тело. Степан еще раз провел рукой по лицу и зажмурился. Он боялся увидеть рядом с кроватью вчерашнего демона. Какой же он дурак! Балбес, склеротик… Как он мог забыть об оберегах? Подушка приподнялась, словно под нее засунули руку.
Ужас сковал Степу, и вместо того, чтобы сорваться с места, он замер, боясь пошевелиться. По обнаженному плечу скользнуло что-то влажное, и юноша не выдержал. С громким криком он соскочил с кровати и выбежал в коридор, щёлкнул выключателем и схватил с тумбочки сверток. Ни о чём другом не думая, молодой человек рванул бумагу и выхватил первый попавшийся оберег. Держа его прямо перед собой Степан добрался до кухни и включил там свет. Пусто. Потом, каменея от ужаса, зажег свет в комнате бабушки. Там тоже никого не оказалось. Оставался лишь зал, где он обычно спал. Надо было включить свет и там, но юноша боялся. Жуткая черная тень с горящими глазами, увиденная им в еще в детстве в каком-то фильме ужасов, больше не казалась выдумкой. Она стала почти реальной. Превозмогая страх, заставил себя сделать шаг, нащупал на стене выключатель и зажег свет. Ужас не давал вздохнуть полной грудью. Жмурясь от яркого света, Степа поднял повыше амулет и прерывающимся от страха голосом произнес:
– Я – Видящий. Я не позволю запугивать себя!
В комнате было пусто: ни демона, ни змеи. Степа с шумом облегченно выдохнул и подумал, что надо бы пойти в ванную комнату, умыться. Он весь вспотел, даже волосы намокли. Степа вытер мокрый лоб, повернулся… и заорал от ужаса.
На него смотрел демон. Его рот был приоткрыт, и оттуда высовывался раздвоенный на конце язык, который шевелился, извиваясь, подобно змее. Продолжая орать, Степа стегнул демона амулетом по лицу. Тот неожиданно тонко взвизгнул и отступил на шаг. С громким криком, которому мог позавидовать отряд команчей, Степан двинулся вперёд. Он бил демона по лицу амулетом и кричал: «Пошел вон, тварь! Сгинь!»
Демон медленно отступал к кухне, а на пороге вдруг растаял, превратившись в густой черный туман, и вылетел в окно. Громко шмыгая носом и не обращая внимания на текущие из глаз слезы, Степан собрал разбросанные по полу обереги и стал развешивать их по квартире, одновременно закрывая все окна. Он попытался вспомнить хоть одну молитву, но не смог. В голове было пусто, но он упрямо твердил ту строчку, которую с детства помнил наизусть: «Отче наш, Иже еси на небесах!». Немного успокоившись, он все-таки забрался в душ, смыл с себя пот и остатки ужаса, замотался в полотенце и вернулся в зал. Не выключая света, лег на кровать и попытался уснуть. Небо начало светлеть, висящие на окнах и дверях обереги поблескивали, образуя правильную пятиконечную звезду. Несмотря на пережитое потрясение, ответственный Степан Огурцов сделал все именно
