вам, Роман Степаныч, выручили! Вы для меня, можно сказать, открыли Маляровича. И откуда только Вы столько всего про живопись знаете?
– Так я ж по молодости в Третьяковке работал, – ответил трудовик, – завхозом.
– Надо же, в Третьяковке! Ну а латынь-то откуда? – восхищенно глядя на трудовика, поинтересовалась Изольда Соломоновна.
– Латынь из Ватикана, это у них государственный язык. Я там в девяностых в нашем посольстве работал.
– Так Вы были дипломатом?
– Почему обязательно – дипломатом? Комендантом! – гордо ответил трудовик.
– Ну, тогда Вы и итальянских художников знаете. А можно я попрошу завуча, чтобы она Вас со мной на следующую экскурсию в Пушкинский командировала?
– Можно и в Пушкинский. И вообще, обращайтесь, если что. Скажем, компьютер настроить или будильник починить.
КАК ПОЙМАТЬ КРОКОДИЛА В ТРЁХКОМНАТНОЙ КВАРТИРЕ
Уроки в тот день закончились в три, так что в половину четвёртого преподаватель технологии, а, если говорить попросту, трудовик, Роман Степаныч Мастерков был уже у себя дома. Он принял душ, надел махровый банный халат и сел на кухне пить чай, закусывая пирожком с повидлом, принесённым из школьной столовой, когда зазвонил телефон. Вы замечали, что телефоны всегда звонят в неподходящий момент?
Звонил Антошка Хохотушкин с четырнадцатого этажа. Он дружил со Степанычем, потому что тот учил его делать рогатки.
– Дядя Рома! На помощь! – прокричал в трубку Антошка.
– А что случилось-то? – спросил Степаныч.
– Тут у меня это, как его, ну… чрезвычайное происшествие, вот что! – отвечал Антошка, а потом раздался пронзительный детский визг, и телефон отключился.
«Вот ведь как визжит! Что ж там у него стряслось? Когда ребёнок так кричит, нельзя медлить!» – пронеслось в голове у Степаныча. Он бросил на блюдце недоеденный пирожок, вскочил из-за стола и, как был в банном халате и тапочках, рванулся к лифту. Через полминуты он был уже на четырнадцатом этаже и звонил в дверь квартиры Хохотушкиных. Послышался стук упавшего на пол стула, потом – новый визг, и дверь открылась.
Степаныч стремительно зашёл в прихожую и увидел восьмилетнего Антошку, на его глазах запрыгнувшего на галошницу и с опаской посматривающего оттуда на пол.
– Антон, что случилось? – спросил Степаныч.
– Крокодил сбежал, – ответил мальчик.
– Какой ещё крокодил? Откуда сбежал? Куда? – Степаныч успел задать за один раз сразу три разных вопроса, прежде чем сообразил, что испуганному мальчишке трудно ответить на каждый из них, а уж на все сразу – тем более.
Но Антошка был сообразительным мальчиком, недаром учился во втором классе и даже сам, без взрослых, ходил в школу и обратно.
– Гена. Он у нас давно живёт. Папа его совсем маленьким привёз из Африки. А теперь он уже здорово вырос, мама его хорошо
