сложенные крылья, но у большинства их не было.
«Это арборы», – вспомнил Лун. Он сам и те, что с крыльями, назывались окрыленными.
Происходящее едва укладывалось у Луна в голове, однако больше всего его потрясли запахи. Он чуял множество незнакомцев – незнакомых раксура, – и сладковатые цветочные запахи, и запах пота. Но под всем этим отчетливо ощущался остаточный смрад Сквернов. Утес оказался прав, хотя Лун в этом и не сомневался.
Утес принял земной облик, и все вокруг тут же последовали его примеру. Лун запоздало подумал, что они так делали, вероятно, из вежливости, или из уважения к возрасту Утеса, или из страха перед ним. Лун тоже почти всегда так поступал, но лишь потому, что разговаривать с Утесом было проще, когда они оба были одного роста.
Увлекшись своими наблюдениями, Лун запоздало сообразил, что все смотрят на него. Он постарался сохранить нейтральное выражение лица и заставил себя остаться на месте, хотя в первый миг ему захотелось выбежать в проем позади. Прибывая в новое место, он всегда старался не обращать на себя внимания, но, судя по всему, здесь это сделать не получится. И все были одеты лучше него: в шелковые одежды темных, насыщенных цветов, в балахоны, жакеты и свободные штаны. Тонкая рубаха Луна и штаны на шнурке порвались и запачкались за несколько дней пути, во время которых он спал на траве или на голой земле, не имея возможности умыться. Он вдруг сильно смутился из-за своего внешнего вида.
А еще все выглядели по-разному: высокие и не очень, со светлыми и темными волосами разнообразных оттенков и кожей самых разных тонов – хотя чаще всего встречались темные, теплые цвета, и среди них совсем не было зеленых или синих, как у некоторых земных рас. Не то чтобы Лун ожидал, что все раксура в земном облике будут похожи на него или на Утеса, но… Ну хорошо, да, он думал, что все они будут похожи на него или на Утеса.
Один из мужчин шагнул вперед. Он был невысоким и крепко сложенным, с темной кожей и красно-коричневыми волосами.
– Утес, – сказал он, и в его голосе прозвучали одновременно настороженность и облегчение. – Мы думали, ты еще не скоро вернешься. – Он мотнул головой в сторону Луна: – Он со двора Звездного Сияния?
Утес ответил не сразу. Его взгляд скользнул по собравшимся, ничего не выражая. Он сказал:
– Нет. Никто из них не согласился прийти. Я нашел его по пути домой. – Он обратил свой взор на говорившего. – Здесь Скверны.
В толпе смущенно замялись. Большинство мужчин опустили глаза. Одна из женщин сказала:
– Жемчужина впустила их. Они пробыли здесь два дня и ушли сегодня утром.
Утес склонил голову набок. Казалось, в зале похолодало, словно его гнев разогнал все тепло.
– А они, случайно, не упомянули, что не более двух дней назад уничтожили двор Медного Неба?
Кто-то ахнул, и все застыли на месте.
Говорившая женщина потрясенно сказала:
– Они сказали Жемчужине, что хотят заключить договор.
