когда ты разговаривала с Томми?
– Сегодня… После школы, – тяжело вздохнув, ответила я.
Я не была собачкой Джейса, как утверждал Томми… но я не могла отрицать, что мне было присуще некое чувство преданности ему. И это чувство было взаимным. Джейс всегда был рядом, когда я в нем нуждалась.
– Ну, после репетиции с группой, – уточнила я.
По выражению его лица я не могла понять, что он думает. В этом мы полные противоположности. Я словно открытая книга, по моему лицу всегда видно, что я думаю, но Джейс – он будто носит железную маску, за которой скрывает все свои эмоции.
Но маска – не единственное его оружие. Он также выстроил вокруг себя своего рода барьер, не пропускающий никого близко к настоящему Джейсу. Даже я пока не смогла пробиться через этот барьер, несмотря на то, что мы с ним не разлей вода, дружим уже больше двух лет.
Его лицо будто не выражало никаких эмоций, но, очевидно, он что-то подозревал.
– Томми же не состоит в группе.
Поскольку мне нечего было скрывать, я решила рассказать ему всю правду. Но действовать стоило очень осторожно, дабы не усугубить уже имеющийся конфликт между ними.
– Знаю. Я просто осталась после репетиции, чтобы убраться, а он подошел ко мне в подсобке.
Его карие глаза словно прожигали меня насквозь.
– То есть вы решили вдвоем потусить в подсобке?
У меня возникло чувство, будто в горле застрял комок.
– Нет. Все не так. Я не… мы не тусили. Мне не нравится Томми.
Как мне мог нравиться Томми, когда именно Джейс украл мое сердце. Оно принадлежало лишь ему.
– Тогда что вы делали одни в подсобке… обсуждали моего брата?
О боже. Я знала, что Джейс печется о своих братьях и сестрах, но сейчас он вел себя так, будто я его предала.
– Слушай, это не то, о чем ты думаешь, прекрати. Я просто убирала лавочки в подсобку, а Томми сам ко мне подошел. Я пыталась уйти, но он встал в дверном проеме и…
– Что? – У него начали вздуваться вены, а руки – сжиматься в кулаки. – Он не давал тебе про…
– Нет. Можно я сначала закончу?
Как бы мне ни нравилось его поведение защитника, я не хотела, чтобы он взялся за Томми. Этот придурок только согласился перестать издеваться над Лиамом. Тем более Джейса в этом году уже отстранили от занятий один раз за то, что он избил Томми до полусмерти.
Его эмоции вернулись в обычное русло, он снова надел свою железную непроницаемую маску, положил джойстик на пол и сказал:
– Рассказывай.
Я теребила ворсинку на джинсах.
– Томми хотел знать, почему я была так груба с ним, и я сказала, это из-за того, что он постоянно издевался над Лиамом, а мне это не нравилось, – сказала я, посмотрев на Джейса. – А когда я захотела уйти, он сказал, мол, больше не будет так относиться к Лиаму. И даже предложил извиниться.
– Это не похоже на Томми.
– Я знаю. Тоже так подумала. Но когда я спросила, с чего вдруг он решил так измениться,
