покушение на жизнь вашего мужа, Александра Воронцова. Ответьте, где вы были вчера вечером с 21-00 до 24-00?
Долгая минута ушла на осознание услышанного.
– Отвечайте! Каждая минута промедления работает не в вашу пользу.
– Сначала в офисе. Потом по делам всяким ездила…, – медленно и почти автоматически ответила Ася, на ходу вспоминая наставления Федора.
– Дела ночью? Какие именно? Кто-нибудь может подтвердить ваши слова?
– Нет. Я была одна. Разве что охранник, если видел, когда я уходила.
– Значит, у вас нет алиби после того, как вы ушли из офиса?
Ася не успела ответить, как в кабинет вошел еще один мужчина, с которым она познакомилась совсем недавно.
– Давид? – ее лицо немного просветлело.
– Здравствуйте, Анастасия Григорьевна. Очень прискорбно видеться с вами при таких обстоятельствах.
– Ах, да… Господин следователь… вы, и собственной персоной на арест подозреваемой?
– Хотел убедиться, что ваши необыкновенно красивые глаза будут все такими же красивыми, когда посмотрят в лицо обвинению, после того, что вы сделали. И также хочу уверить вас, что помню, как вы мне помогли, но, к сожалению, теперь я ничего не в состоянии для вас сделать. И я рад этому, так как это противоречит моим принципам. Я ненавижу таких женщин, как вы. Мое уважение, как женщина, вы потеряли.
– А, как же презумпция невиновности? Без суда и следствия обвинили, осудили и приговорили? Остается только привести приговор в исполнение.
– Следствие будет проведено с особой тщательностью, можете не сомневаться. И я уже убеждаюсь, что прав в своих первичных выводах. Вы даже не удосужились спросить, жив ли ваш муж.
– Ваши люди упомянули «покушение на жизнь», значит, он жив. Как минимум. – Парировала Анастасия. – На остальное же вы не дали мне времени. – На самом деле Ася едва стояла на ногах, и чудом сдерживала накатывающие один за другим приступы тошноты. Она выглядела болезненно-зеленой с темными синяками под глазами.
– Вы, однако, наблюдательны.
Внезапно хрупкая Лиза, которая стояла все это время, затаив дыхание, у самой двери, стала с проклятиями расталкивать здоровенных мужиков, озиравшихся на нее с огромным удивлением. Она проделала путь до стола с завидной быстротой, при этом, ухватив со стола полотенца, кинулась к начальнице.
Анастасия только успела прикрыть салфетками рот, как началась рвота. Лиза заботливо подала мусорное ведро, помогая опираться на свой локоть, сползающей на пол Асе.
– Вы что, нелюди? – заявила молоденькая секретарша. – Подите вон отсюда! Женщине плохо! Неприлично таращиться на это мужчинам.
– Поверьте, барышня, мы еще и не такое видели. – Ответил Селезнев и обратился к Асе. – Эффектно, Анастасия Григорьевна, но не убедительно.
Ася не могла сказать ни слова, рвотные позывы с трудом давали вдохнуть воздух в легкие.
– Да что же вы такое говорите! Как вам
