бы до скрежета, я застонал, но не от боли, терзавшейся мою плоть, а от боли совсем иного рода, которую не унять никакими лекарствами или обезболивающими препаратами. Эта боль более страшная, изнуряющая, крутящая по кругу, название этой боли – душевная. Если меня спросят, что хуже: когда терзают твою плоть, либо же когда терзают твою душу, мой ответ будет однозначным…
– Андре! – откуда-то издалека услышал я нежный голос.
Силясь открыть отяжелевшие веки, с трудом сглотнул, сконцентрировавшись на голосе.
– Андре проснись! Тебе снится кошмар!
Я дернулся на постели, сев на влажных простынях, шумно дыша, все ещё сжимая зубы до скрежета. Оглянулся по сторонам, чувствуя, как пот стекает по спине ручейками. Понял головой, что я дома, попытался успокоить сердце, бившееся на максимальной скорости от паники, не успевая обработать проступающую от мозга информацию.
Безопасность… безопасность… дом…
Сколько прошло после событий, разделивших мою жизнь на До и После? Три года, пять лет?.. Сжал пальцами виски. Десять лет… прошло гребенных десять лет, а боль все такая же глубокая, свежая, как будто все произошло только вчера.
Наконец, подняв взгляд, посмотрел в зелёные, полные сочувствия глаза своей младшей сестры. Она несмело приблизилась к моей постели.
– Они вернулись? – видя, что я не тороплюсь отвечать на вопрос, продолжила тихим голосом: – Твои кошмары… Андре, ты должен рассказать матери.
Наткнувшись на мой колючий взгляд из-под бровей, тут же замолчала.
Заламывая хрупкие пальцы, она упрямо подняла подбородок, сделав ещё один шаг в мою сторону:
– Мама психолог, она поможет, ты же знаешь. Или если ты не хочешь? – она села на краешек постели. – Ты мог бы обратиться к другому специалисту.
Резко отбросив одеяло, я встал и быстро прошёл к окну, открыл его настежь и вдохнул полной грудью. Не выношу, когда мало воздуха… Когда закрыты окна… когда замкнутое пространство…
Повернувшись вполоборота к сестре, сказал:
– Тея… – вздохнул, чувствуя, как раскаяние начинает грызть где-то внутри. – Прости, ты же знаешь, как я тебя люблю.
Сестра тут же кивнула, показывая, что она все понимает, что она чувствует меня и совсем не осуждает мои периодически вспышки.
Когда за ней затворилась дверь, тихо проговорил в тишине в открытое окно:
– Я подумаю… обещаю, я подумаю.
Глава 1
10 лет назад
В своей комнате, быстро натягивая спортивные брюки и футболку, осмотрелся по сторонам: где эти чертовы найки?! У меня всего свободных максимум десять минут, черт, уже девять! Быстро глянул на массивные водонепроницаемые часы у себя на запястье, наклонившись к кровати, заглянул под неё:
– Есть!
Потянув за кончики шнурков, вытянул из-под аккуратно заправленной кровати кеды.
Уже стоя на подоконнике и смотря вниз, почувствовал волнение, затем без долгих раздумий сиганул вниз. Когда приземлился на землю под своим окном, поднял голову вверх, отмечая, что в родительской комнате горит ночник. Затем увидел очертания фигуры матери: она направлялась к окну. Дёрнувшись в сторону, скрылся из поля зрения, медленно пробираясь между кустами роз и небольшими ёлочками, которые мы высаживали вместе с отцом в прошлом году.
– Андре! – услышал я шёпот, как будто листья прошелестели на ветру.
Подобравшись поближе к железному кованому забору, тихо спросил:
– Алекс?
– Я тут! – ответил друг.
Повернувшись в сторону голоса Алекса, я подошёл ближе: тот сидел на корточках возле самой решётки. Его глаза лихорадочно блестели в диком возбуждении от самой ситуации:
– Так что? Домашний арест?
Я уныло поморщился, показывая другу, как отношусь ко всей этой ситуации. Сузив глаза, увидел, как вдалеке ходит вооруженный охранник, приставленный отцом для безопасности особняка.
– Ладно, где наша не пропадала! – Алекс сплюнул на землю и достал сотовый из кармана пиджака. – Тай ждёт в тачке, – пальцы Алекса быстро забегали по сенсорному экрану смартфона.
Я ещё раз бросил взгляд на часы:
– Осталось ровно три минуты до пересменки! Потом больше шанса не будет.
Чертыхнувшись, друг запустил пальцы в светло-русые волосы. Его голубые глаза блеснули в темноте:
– Помнишь, как в школе мы сорвали урок информатики?
– Сейчас не время вспоминать
