чашку с рассветом,День расплескал горький кофе,
Каплей сиропа вишневого цвета
Твой корректирую профиль.
Ты потерпи, мой родной, то – не впору:
Сжатое фактами в сферах
Время крадется – подобное вору,
Тонет в объятий размерах.
Голос стучится твой шепотом робко,
Бьется о стену обмана.
Наши пути обособлены скобкой
Где-то в чертах океана.
На перепутье что есть и что было.
Память преследует, строго
Смотрит на то, что в сердцах я разбила.
В стёклах – к тебе та дорога.
Гордость меня провожает с укором —
Вымыслом ложь не измеришь.
Ты потерпи, мой родной, это – скоро,
Я – за тобой! Ты мне веришь?
«Ты проснулся?..»
Ты проснулся?
Видишь солнце?
Это я его зажгла!
Ты впусти в своё оконце каплю моего тепла…
Видишь, как тебе кивают и смеются облака? —
то они напоминают обо мне издалека.
С Добрым утром, Дэвид, милый! Ночь осыпалась листвой,
Ангел мой земной, бескрылый, этот день пусть будет твой!
Светом пусть глаза сияют (Бога каждый день молю),
пусть улыбкой губы тают..
Навсегда…
Твоя…
Люблю!
«А я посмела быть с тобой счастливой…»
А я посмела быть с тобой счастливой,
Купаясь в безразличии твоём.
И страсти не стыжусь той похотливой,
Что испытали я и ты, вдвоём.
Единственная ночь всё изменила
И замела порочности следы.
Ты так и не узнал, как я любила.
А я не знала, что любил и ты…
Любовь и гордость не приходят вместе.
И поутру, одевшись торопливо,
Ты навсегда ушёл к своей невесте.
А я
посмела
быть с тобой счастливой!
«Помоги мне тебя разлюбить…»
Помоги мне тебя разлюбить,
Научи… Ну, чего тебе стоит!
Помоги отпустить и забыть —
Вероятность иллюзии строит.
Помоги мне распутать узлы,
Что связали и руки, и ноги.
Научи обойти те углы,
Что твои разместили пороги.
Помоги мне во снах утонуть,
Что приходят с тобой каждой ночью…
Научи грусть мою обмануть,
Без тебя очень чтоб и не очень.
Помоги расплескать яд и ложь,
Что свободе пророчат неволю.
Научи – бесноватую дрожь чтоб унять —
Управлять страхом, болью!
И усталость (кричи – не кричи),
Рассекая папирус словами,
Вторит мне: «Помоги, научи
Всё забыть —
Всё —
Что было не с нами!»
«А я боюсь лишь одного…»
А я боюсь лишь одного:
Что в час, когда взлечу
(Да так, что не смогу к тебе с небес спуститься), —
В надменной
