Никому не нужно мое красивое платье… И я… никому. Не нужна.
– Нет, малыш, я не буду так говорить… – обхватываю руками огромный живот. – Ты не заслужил, а мама просто дура…
Медленно ползу по стене, чтобы не упасть в сугроб. Я в скользких шлепанцах, даже не в сапогах. Ноги разъезжаются, перед глазами все плывет… Как же он так с нами?..
– Проваливай к своему «спонсору», – голос Вовы стоит в ушах. Лицо мужа перекошено от злости. Он швыряет мне куртку и выталкивает за дверь. В домашних тапочках и халате. Беременную, на восьмом месяце.
– Но… за что?! – хватаю его за руку, но он отмахивается от меня, как от надоедливой мухи и уходит. – Ты куда? Не уезжай! – кричу, а он даже не оборачивается. – Зима же… Я замерзну… мне нельзя! Пожалей хотя бы нашего сына!
– Нашего?! – резко останавливается.
– Ты продажная, расчетливая аферистка! Ничтожество! – унижает меня на весь двор, отчего закрываю уши. – Вот тебе «подарок» на Новый год! Ни в чем себе не отказывай! – Он кидает на снег несколько купюр и, садясь в машину, уезжает.
А я так и остаюсь, не веря в то, что это происходит со мной. Вова… мы же с ним были счастливы.
Осознание, как снежный ком обрастает страшными картинками: 29 декабря, мне некуда идти. Я совсем одна в чужом городе. Отец после операции в Новосибирске… Ему обуза не нужна. Да и жена его молодая вряд ли меня примет… А кроме него, больше никого нет. Мы с Вовой в Москву перебрались не так давно. Друзьями не обжились…
Надо срочно согреться. Кутаюсь в коротенькую куртку. Зубы начинают стучать, а руки трясутся. Но я стараюсь. Делаю шаг в сторону дороги. Кто-нибудь остановится, надеюсь… Хотя кому нужна беременная женщина? Никому. Даже собственному мужу…
Слезы снова заволакивают глаза. Я почти дошла. Еще пару шагов. И темнота.
– Девушка! – чувствую, как меня шлепают по щекам.
– Ты чего, совсем?! Ее не хлестать надо, а в машину скорее!
– А если родит?
– А если я тебе сейчас сковородкой по голове дам?
– Понял, не кипятись!
Открываю глаза. Надо мной склонились двое: парень и девушка… со сковородой в руках. Может, померещилось?
– Жива?
– Да, – слабо киваю.
– Встать сможешь?
– Постараюсь.
Меня подхватываю под руки.
– Где живешь?
– Здесь.
– В смысле?! В сугробе?
– Нет… в том доме, – указываю на таунхаус.
– А… Прекрасно. Мы тебя сейчас проводим, – обещает девушка. – Как же ты так? В гололед из дома вообще страшно выходить… А уж с таким-то животом! Да еще и в сланцах…
– Я… это… ключи потеряла. А муж в командировке, – вру. Мне стыдно признаться, что идти теперь некуда.
– И как быть? – переглядываются. – Соседи есть?
– Нет… Все разъехались на праздники. Вы можете меня в хостел отвезти? Я заплачу за проезд.
– Это там, где койки как в пионерском лагере? – поднимает брови парень. И я снова киваю. Денег, что у меня есть, хватит только на место в таком «лагере». А на улице зима, все лучше, чем на морозе… Переживу праздники, а там видно будет.
– Это, конечно, не дело…
– Маш! Мы, вообще-то, опаздываем, – обрывает ее друг.
– Так, ладно, давай в машину. Придумаем что-нибудь, а то окоченела вся.
Меня сажают на сидение «Лады» и включают печку на полную.
«Мир не без добрых людей…» – мысленно обращаюсь к своему пузожителю, успокаивая его. Дышу. Но он не намерен соглашаться. Его крупно обидел папа, и малыш капризничает, срываясь на мне.
Обхватываю руками живот и резкая боль сдавливает все внутри.
– Эй! Тебе плохо?
– Н… не знаю…
– Вань, в больницу надо, похоже… – не на шутку пугается Маша.
– Твою мать! Вот ведь повезло! – ругается парень.
– Вы… меня… на… такси… – не могу построить фразу.
– Совсем чтоли?! Какое такси?! Вань, гони скорее в ближайший роддом! – рычит девчонка. – У тебя есть что-нибудь при себе?
– Телефон.
– Звони мужу.
– Он не отвечает, – опять вру.
– Блин! – Ваня ругается, тормозя на светофоре.
– Ты где стоишь на учете?!
