от столешницы и идет в сторону прихожей. – Я тебе доверился, надеюсь на взаимность…
Слышу как шуршит его куртка, жужжит застегивающаяся молния, а следом раздается щелчок замка входной двери, заставляющий меня вздрогнуть.
Одна лишь мысль о том, что я снова останусь одна в этих стенах, заставляет меня вскочить на ноги и как можно быстрее выйти в прихожую. Я не хочу говорить ему о своих тайнах, но еще больше не желаю оставаться в одиночестве!
– Рома! – кричу я, когда парень уже готовится переступить порог, но останавливается, глядя на меня через плечо.
Сжимаю и разжимаю кулаки, стараясь придумать оправдание своей спешке, а Роман не спешит помочь мне в разрешении этой ситуации.
– Оставайся. В машине спать неудобно, – были бы у меня длинные ногти, то в ладонях уже были бы глубокие порезы, до такой степени сильно я сжимаю кулаки.
– А голод притупляет внимание, я помню, – ехидно усмехается Роман, но все же возвращается в квартиру и закрывает дверь.
Облегченно выдыхаю и чувствую себя увереннее и спокойнее, когда Рома соглашается остаться на ночь. Словно так и должно быть.
– Располагайся, – протягиваю Роману постельное белье и указываю на диван в гостиной. – Особо не настраивайся плющить рожу до обеда, утром я еду в торговый центр подруге за подарком.
– Твой брат настоятельно просил проследить, чтобы именно завтра ты не покидала стены дома, – качает головой Рома и довольно ловко раскладывает диван.
Интересно, находясь на улице в машине, как он собирался заставить меня сидеть дома?
Ну уж нет! Никто не заставит меня тухнуть в квартире, когда уже давным давно были выстроены планы. Мне безумно обидно, что брат всячески старается оградить меня от мира или мир от меня. Даже этого няньку приставил, лишь бы всегда была под контролем.
– Я не буду сидеть взаперти, словно собачонка, у меня своя жизнь и свои планы! – отвечаю я, непроизвольно повысив голос и сделав шаг вперед к парню. – Не лезь в мою жизнь, Рома. Следишь – следи, но не указывай мне что делать!
Похоже, что моя речь не произвела на защитничка никакого впечатления, ведь он молча продолжает застилать себе лежбище.
– Ты странная, – вдруг, говорит он. – Хантер предупреждал, что его сестра с причудами и может вести себя нелогично, где-то неадекватно, но чтобы настолько…
– Ты сейчас к чему ведешь? – щурюсь я, ощущая разгорающийся огонек обиды в груди.
– Ты знаешь, что за тобой следят, что ты вляпалась по самое не балуй, но все равно продолжаешь гнуть свою линию, – спокойно говорит Роман, совладав, наконец, с наволочкой для подушки, и подходит ко мне совсем близко.
Чувствую тепло исходящее от него и мне даже нравится его близость… До тех пор, как он не завершает фразу.
– Ты не хочешь решать проблемы и искать их источник, ты прячешься и делаешь вид, что их нет. Что весьма странно для носителя рун перевернутого альгиз и соулу*, – бросает
