точно, – понял я, – она на голову трахнутая феменистка. В ее понимании, наверное, мужик может находиться только в трех местах: дома, на кухне, и в постели”.
Повезло же на первом занятии и на такую грымзу попасть. Как оказалось, “пара” была сдвоенной и отсидеть под этим прессингом пришлось полновесные три часа, за которые я успел буквально взмокнуть стараясь успеть за строчащей как из пулемета преподавалой.
По некоторым обмолвкам я понимал, что сейчас идет разбор отдельных подразделений входящих в бригаду, видимо структуру бригады в целом прошли уже до этого. Поэтому сыпящиеся в изобилии аббривиатуры приходилось просто бездумно записывать за подполковницей в надежде расшифровать как-нибудь потом. А пока усваиваемый материал никак не складывался в четкую картинку представляя просто набор слов. Ну как, скажите на милость, понять: – “ТБС на ТВД в ПМУ предполагает действие ТБ во взаимодействии с всеми боевыми подразделениями бригады, но в первую очередь с МСБ”.
– Кто скажет, сколько маго-стрелковых батальонов находится в составе бригады? – прервалась полковница.
“О! – подумал я – МСБ – это маго-стрелковый батальон”.
Тут Родионова снова посмотрела на меня, – Курсата Иванов!
– Я.
– Отвечайте на вопрос.
– Не знаю.
– Не знаю, госпожа подполковница. Плохо, курсата. Мы эту тему разбирали буквально на прошлом занятии. Садитесь.
Поискала взглядом среди девчонок, – Курсата Семенова!
– Три, госпожа подполковница!
– Молодуха Семёнова, не то что некоторые. Садись.
Заявлять, что меня на прошлых занятиях не было, было бесполезно. Её это не колыхало от слова совсем. И в который раз молча терпя моральные унижения, я садился за парту и снова продолжал писать за преподовалой, до её очередного вопроса, который она снова адресовывала мне.
За все время она меня подымала никак не меньше десятка раз, превращая занятие в мой персональный ад, потому что ни на один её вопрос я не знал ответа, в силу своего не присутствия на прошлых занятиях.
Когда, наконец, обе пары тактики закончились и Родионова гордо удалилась, оставляя нас с остальными курсатами на пятнадцать минут перерыва одних, я буквально обвис на стуле, откидываясь и жадно дыша. Кисти рук мои, непривычные к стольки часовой писание, гудели, а пальцы ныли сведенные судорогой. Но зато, мне наконец, представилась возможность осмотреться и внимательно приглядеться к моим одновзводницам, или как их там мне теперь называть.
А девчонки, меж тем, обступили, с любопытством меня рассматривая, впрочем, после всего пережитого, мне было уже пофиг и я лениво разглядывал их в ответ.
Тишину первой нарушила та самая блондинка, что подавала команды, – Курсата Иволгина, командира учебного взвода, – приблизившись, протянула руку.
