мне приземлился взлохмаченный фамильяр.
– Да чтоб вас икота три дня мучила! – пожелал он тем, кто остался по другую сторону, и едва успел отпрыгнуть, потому что следом прилетела коробка с моими вещами, которые я оставляла для сохранности Патрику вместе с Котом.
– Я так этого не оставлю! – полная решимости, поднялась я на ноги, чтобы вернуться обратно на место преступления. – Конец ведьмаку!
– Ой, госпожа ведьма, это вы? Дайте-ка я вас обниму… – появилась в дверях Валенсия, явно испробовавшая моего супчика, как и все, кроме Патрика.
Кот тяжело вздохнул:
– Кажется, конец пришел именно к нам.
Глава 5. Убить нельзя любить
– Что вы там опять добавляете, госпожа ведьма? – предупреждающе поинтересовался ведьмак.
Причем на меня, колдующую за одним из четырех рабочих столов, мужчина вот совсем не смотрел, а занимался написанием отчета по сегодняшнему делу, но видеть все мои действия этому наглому, беспринципному… гаду! – его занятость нисколько не мешала.
– Так травки добавляю. Для лучшего эффекта, – самым честным образом соврала я, закидывая помет летучей змеи. Исключительно из вредности.
Где-то что-то опять громыхнуло, а следом раздался волчий вой.
– Патрик, сходи посмотри, чего они там опять, – приказал следователь.
Офицер, до этого мирно заполнявший документы, с жалостью глянул на меня и вышел в коридор. Там, на первом этаже, в тюремной камере были временно заперты оборотень, маг солнца и имеющая на последнего виды секретарь.
Впрочем, сейчас все они имели виды только на меня, включая следователя, который супчиком тоже угостился, но, в отличие от остальных держал себя в руках и с непристойными предложениями на меня не бросался, раскидываясь заверениями в вечной любви.
Нет, он обещал мне кое-что другое, если в течение получаса я не сварю антидот. При этом его совершенно не волновало, что ведьм на костре последний раз сжигали больше века назад. Дремучие были времена.
– Валенсия просит еще котелок супа, но уже для мага солнца, – отчитался Патрик, возвращаясь обратно за свой стол.
– А премию ей не начислить? – усмехнулся ведьмак, откладывая очередной исписанный мелким почерком лист.
– У них там, между прочим, любовь, – со знанием дела ответила я.
Пока мы с Валенсией ждали весь остальной состав, девушка не только заверяла меня в симпатии, но и рассказывала о своих чувствах к непреступному и явно слепому магу солнца. Офицер игнорировал ее и раньше, но, когда она устроилась в городскую стражу секретарем, вообще перестал замечать ее намеки.
А у нее любовь! С первого взгляда! По крайней мере, большие серые глаза наполнялись неподдельными слезами, когда Валенсия рассказывала мне о своих чувствах.
– Я уже столько романов любовных перечитала! Все делала! И глазки строила, и вздыхала, и о помощи просила, и комплименты говорила. А он… А он бесчувственный!
С
