сводила с ума.
«Моя сестра, моя Зойка, моя красавица мертва, а этот ублюдок, этот мешок с дерьмом будет жить в свое удовольствие?! Ну уж нет!»
Денисия вскочила на ноги и под клацание собственных зубов принялась судорожно сдирать с себя одежду. Оставшись в одних трусиках, она сбросила с Зойки плед и аккуратно ее раздела. Осторожно, стараясь не испачкаться в крови, она натянула на Зойку свой свитер, грубую драповую юбку, дрожащими пальцами застегнула «молнию» на бедре и, придав телу прежнее положение, вернула на место плед.
Осталось самое тяжелое: надеть на себя вещи сестры. Денисия подержала в руках Зойкино шерстяное платье – дорогущее, о таком невозможно даже мечтать – и, собравшись с духом, оделась.
В прихожей она отыскала Зойкину шубку и сумочку с ключами от дома, от гаража, от машины, от квартиры… От всего, что было у Зойки. Документы Денисия знала небрежность сестры – наверняка остались в машине.
Надев на свои стройные ножки стильные Зойкины сапоги, Денисия вернулась в гостиную, глазами, полными слез, глянула на сестру, шепнула: «Прости» – и хотела уже уходить, но вдруг испуганно ахнула и бросилась в кабинет банкира за ножницами.
Возвратившись, она постояла над Зоей минуту-другую, не отваживаясь нарушить ее уже мертвую красоту, и, наконец решившись, выделила из волос одну прядь, отчаянно чекрыжнула ножницами – на простреленный лоб упала короткая челочка.
– Теперь ты, Зоенька, жива, – прошептала Денисия и, в последний раз взглянув на сестру, уже уверенно вышла в прихожую.
Накинув на плечи шиншилловую шубку, она задержалась у зеркала, придирчиво себя рассмотрела, достала из Зойкиной сумочки косметичку, тушью мазнула по ресницам, провела по губам губной помадой и застыла. «Нет, что-то не то. Челка. Опять эта челка».
Небрежно зачесав назад волосы и оголив высокий лоб, Денисия снова придирчиво себя осмотрела – а теперь то. Именно то.
«Что ж, бесстрашно вперед. Навстречу новой жизни».
Модные каблучки простучали по мраморным ступеням, распахнулась дверка «Феррари», нога решительно надавила на газ…;
Этим событиям предшествовала целая жизнь, но один только день сыграл в жизни Денисии роковую роль. С него и начнем.
Глава 4
– Ox, молодость, молодость! – всплеснув руками, заголосила Зинаида, дородная краснощекая тетка, хозяйка огромных хохляцких грудей и толстого сизого носа.
Ее широкая лапища нырнула под фартук, извлекая бутылку. Торговка Зинаида совсем не дура была выпить, чего желала и всем окружающим.
– На вот, хлебни, – великодушно предложила она. – Ледяная, а горячит, как х… милого.
– Нет, спасибо, – испуганно шарахнулась Денисия. – Я не пью.
– А зря, – не одобрила Зинаида. – Дело полезное, особенно если весь день одним местом трясешь на холоде. Что ж ты. Денька, явилась в таком пальтеце? – прищурив пьяные глазки, вдруг с осуждением поинтересовалась она. – Тебе еще долго жопу морозить, чебуреков-то
