себе, лишая возможности дышать и оттолкнуть от себя, потому что…
…его губы пахли вересковым мёдом и были сладкими на вкус… мягкими, нежными и настойчивыми. Но они не требовали и не брали, не сминали жадно, а ласкали и дарили, и просто звали за собой, невольно заставляя отвечать…
И дышать стало нечем, как будто за каждый глоток воздуха ей нужно было заплатить поцелуем, и вдыхать их жадно и так же жадно отвечать, иначе задохнёшься. А каждое прикосновение рождало невыносимое желание следующего прикосновения, более глубокого и более сильного. Эрика глотала эти поцелуи, вцепившись пальцами левой руки в полу его камзола, ощущая, как между ними совсем не осталось пространства, как по венам бежит уже не кровь – кипяток, и внутри всё скручивается в огненную спираль.
Её правая рука дрогнула, кинжал скользнул в сторону по ребру, прорезая рубашку и вспарывая кожу, и ладонь Эрики ощутила кровь – горячую и липкую.
И она испугалась. Отстранилась резко и хотела вырваться, но он поймал её за запястье и сжал сильно, почти до боли. Их взгляды встретились, и Викфорд смотрел на неё зверем, глаза чёрные, ноздри трепещут, и дышит часто, а она ещё чаще. Он отвёл её руку в сторону, с усилием вытащил из пальцев кинжал и, внезапно склонившись к уху, прошептал хрипло:
– Я же говорил – тебе понравится.
Она его оттолкнула, упёрлась руками в грудь, оставляя на его белой рубашке кровавый отпечаток ладони.
– Ненавижу тебя! – прошептала так же хрипло. – Пусть не сегодня – завтра, через неделю! Но я всё равно убью тебя!
Его грудь вздымалась тяжело, он усмехнулся и, посмотрев на окровавленный кинжал, произнёс негромко:
– Спасибо за свадебный подарок, жена. Ночью не приду, уж извини, этого права мне Его Величество не предоставил. Выезжаем с рассветом, но, думаю, ты и так не проспишь.
Он повернулся и пошёл прочь. А откуда-то из темноты раздались одобрительные возгласы псов и кто-то воскликнул:
– Эй, Вик! А ты у нас нечто девственник? Вон, ажно кровь пустил от одного поцелуя!
И псы захохотали.
Глава 9. Отъезд
Он не думал, что всё будет так. И сам не знал, что на него нашло. За что он извалял в грязи этого жениха – неудачника, зачем сказал ей про поцелуй, зачем дразнил её, как мальчишка… Увидел, как она заступается за купца, и взбесился. Она считает его трусом и подлецом! И думает всерьёз, что он только назло ей убил бы этого глупца, который меч держит как кочергу?!
Но чуть позже, когда уже успокоился, когда ушло раздражение, и здравый смысл возобладал, Викфорд решил, что как-то не на шутку увлёкся всей этой ерундой. Какая ему разница, что о нём подумает какая-то балеритская пигалица?! Дикая как горная коза! Она – королевская невеста, его дело – довезти её и сдать из рук в руки, а потом уехать на юг, заняться собственной свадьбой и забыть всё как дурной сон. При дворе он бывает только в составе свиты герцога, и не так уж и часто ему придётся видеть свою королеву.
Свою
