остановил Маркус.
– Что?
– Дай хотя бы с Тильдой проститься.
Мысленно упрекнув себя в том, что стал слишком черствым, Рольт повернулся и виновато сказал:
– Конечно, Маркус. Конечно.
Положив голову на грудь мертвой сестры, Маркус плакал навзрыд, как в детстве. Сердце сжималось, глядя, как безудержно он разливал свое горе. Целуя холодные лоб, щеки, губы сестры, Маркус сквозь стоны постоянно повторял:
– Бедная моя. Бедная моя сестренка.
Осушив глаза и силы, он молча отошел от гроба и сел на коня. С горечью погладив волосы Тильды и тихо попрощавшись с ней, Рольт поспешил за ним.
– До ведьмы полдня пути, а солнце уже клонится к закату, – негромко сказал подавленный Маркус.
– Я наложу на лошадей заклинание скорости. Надеюсь, тогда успеем доехать до наступления полной темноты.
Глава 6
За время пути Рольт рассказал другу все, что произошло с ним в замке Совета. С грустным азартом Маркус задавал другу самые разные уточняющие вопросы по существовавшим у магов запретам на колдовство, строя одну версию за другой относительно того, как изменится жизнь на Соретусе.
– А правду говорят, что маг может взмахом руки уничтожить целую армию, и только Совет не давал вам это делать?
– Врут.
– А пол-армии может?
– Маркус, одному магу трудно будет убить даже сотню человек.
– Сто человек тоже немало!
– Если сто дворян, то это даже много, – вслух мрачно подумал Рольт.
– В смысле?
– Необязательно убивать армию. Часто бывает достаточно убить предводителя с его приближенными.
Но Маркус все равно не понимал. Он мыслил битвами, а не политическими играми. Все эти грязные интриги и уловки его не интересовали. Выйти в поле и сойтись в честном бою – вот единственное, что достойно рыцаря. А не тайком убивать полководца, чтобы любым способом победить. О смерти он думал все еще поверхностно, но по-юношески был уверен, что, столкнувшись с ней лицом к лицу, не испугается и с достоинством поцелует ее легкую, протянутую к нему руку.
– Когда мы победим отца, ты поможешь мне править, Рольт? – Маркус был юн, но умен, поэтому, даже опустив мешавшее ясно видеть забрало благородства, он понимал, что если ему попадется противник, который не ищет благородной смерти в сражении, то понадобится такой человек, как Рольт. Новый, изменившийся Рольт, понимающий в политике больше, чем он.
– Ты хочешь этого?
– Я бы хотел, чтобы все, кто живет в моих землях, были счастливы и довольны. Помнишь, как в «Людях Солнца» Твента?
– Жаль, что общество, которое описано у Твента, невозможно построить в жизни.
– Почему же?
– Он был писателем, а не королем.
– Ну а если бы Твент был королем?
– То он бы не был писателем.
