любил разочаровывать людей, поэтому принес немного дури, которую все тут же расхватали и даже не поблагодарили, не говоря уже о том, чтобы заплатить. Они считали меня богатым обкуренным чуваком, которому деньги нужны так же, как Памеле Андерсон новая операция по увеличению груди, и в целом не ошибались. К тому же меня никогда не заботили такие мелочи, так что я не стал никому указывать на это.
Одна из девушек, блондиночка по имени Джорджия, щеголяла с новой камерой Polaroid, которую отец привез ей из последнего отпуска в Палм-Спрингс. Демонстрируя свое тело в маленьком красном бикини, она фотографировала нас – Джейми, Вишеса, Трента и меня, – после чего зажимала свежеотпечатанную фотографию между зубами и передавала нам изо рта в рот. Ее сиськи едва не вываливались из маленького бикини, как зубная паста из тюбика. Мне хотелось потереться членом между ними, и я не сомневался, что сделаю это к концу дня.
– Боже, боже, это будет здоооооорово. – Джорджия на несколько секунд растянула первую «о» в последнем слове. – Выглядишь невероятно сексуально, Коул, – промурлыкала она и навела на меня камеру, когда я поставил банку с пивом на бедро, сжимая между пальцами сигарету.
Щелк.
И доказательство моих грехов с провокационным шипением выскользнуло из ее камеры. Она обхватила уголок снимка губами, после чего наклонилась и потянулась ко мне. Я схватил его и засунул в карман. Ее глаза проследили за моей рукой, когда я слегка приспустил резинку шорт вниз, демонстрируя светлые волосы чуть пониже пупка и приглашая продолжить вечеринку в укромном месте. Она сглотнула, явно заинтересовавшись. Наши взгляды встретились, чтобы без единого слова обсудить место и время. А затем кто-то прыгнул в бассейн бомбочкой и окатил ее брызгами. Джорджия рассмеялась и покачала головой, после чего перешла к следующей фотомодели – моему лучшему другу Тренту Рексроту.
Конечно же я собирался уничтожить фотографию до того, как вернусь домой. Но, видимо, дурь отбила мне память. В итоге на этот снимок наткнулась мать. После чего отец прочитал одну из своих лекций, которые, казалось, разъедали мои внутренности, словно мышьяк. И знаете, чем все закончилось? Они отправили меня на летние каникулы к моему чертовому дяде, которого я терпеть не мог. И я знал, что лучше не спорить с ними. Потому что не собирался разбираться в этом дерьме и ставить под удар поступление в Гарвард за год до окончания школы. Я столько сил потратил ради этого будущего, ради этой жизни. И она раскинулась передо мной во всем своем богатстве, привилегированности и испорченности в виде частных самолетов, зарубежной недвижимости и ежегодных каникул в Хэмптоне. В этом все прелести жизни. Когда что-то хорошее попадает тебе в руки, ты не только вцепляешься в это всеми гребаными силами, но и сжимаешь так сильно, что едва не ломаешь.
Просто еще один урок, который я усвоил слишком поздно.
В любом случае, через пару недель я оказался в Алабаме, где два месяца перед выпускным классом вкалывал на гребаной ферме под палящим солнцем.
Трент, Джейми и Вишес
