полу. – Вот он я, пришёл, как шантажировали. Нужен я вам ещё или сомневается кто?
– Это я сомневаюсь? – спросил дядя Вася. – Да чтоб я тут же ислам принял! Давай сюда своё пиво.
– На! – просто ответил Жбан. – Ползи сюда к крану, сейчас всё получишь, что хотел!
Дядя Вася скептически посмотрел на начищенный бронзовый вентиль, торчавший из нижней части обширного живота Жбандита.
– А что посуды никакой нет? Вот я ещё роботам минет не делал! Пусть даже и пивным…
– Ну, если ты такой привереда… – протянул Жбандит. – Вот, получай. Только смотри осторожно, он у меня табельный.
С этими словами он достал из дверки на груди пузатый бокал и протянул его дяде Васе.
– Расписку не требую, только не разбей. Он мне дорог как память о будущем.
Дядя Вася принял бокал и, наклонившись, наполнил его пенной янтарной жидкостью.
Отхлебнул.
Из бокала раздался протестующий вопль:
– Куда глотаешь! А ну немедленно верни на ме… – Вопль оборвался, когда Косых в три глотка допил бокал.
– Верну, верну, только позднее. А пивко ничего, знатное, только поговорить много любит. Оно у вас всегда такое?
– Да нет, только пока не проглотишь, – отозвался Гнилофор. Из живота не вещает. Точно понравилось?
– А что делать? Ничего, ёршик знатный, скоро приду в надлежащий вид, – проговорил дядя Вася. – Ещё пару бокалов бы…
– Пейте, пейте мою кровь! – проговорил Жбан, наполняя опустевшую ёмкость Косых. – Вот всё выпьете, усохну я, воспроизводить нечего будет, уйду я от вас.
– Куда ты уйдёшь, дурашка, в открытый космос, что ли? – ехидно поинтересовался Лопни Башка. – Или обратно в вычислители подашься?
– Ну нет, только не это! – в ужасе взвизгнул Жбан. – Лучше уж в пространство вывалиться. Висишь себе один-одинёшенек, на звёзды смотришь, о вечном думаешь, энергия не расходуется, жёсткое излучение омывает, кайф!
– Ещё парочку! – потребовал Косых.
– На! – выдал ему новый объём Жбан. – Скоро ты уже?
– Ск-коро, – утвердительно икнул дядя Вася. – Сенечка, братец мой, слышишь меня? Поговорить надо…
Судя по всему, искомый Сенечка наконец услышал зов дяди Васи. Выразилось это в том, что Косых надолго притих, усевшись на пол в позе увядшего лотоса, и стал медленно раскачиваться. Раскачивался он столь долго, что на него даже перестали обращать внимание. Лопни Башка уже собрался предложить Ольге сходить с ним куда-нибудь в более удобное место, когда неожиданно для всех проснулся медведь Шарна.
Очумело осматриваясь по сторонам, он вперился в тихо медитировавшего Косых. Подошёл к нему, поводил когтистыми лапами перед его лицом, словно пытаясь убедиться, в сознании ли тот или уже полностью ушёл в астрал.
Дядя Вася уже даже не раскачивался, лишь его губы беззвучно шевелились, точно он с кем-то напряжённо
