и поняла, что одна не выдержит этой пытки – и отказать тяжело, и дать денег тоже нельзя.
Не выдержав, позвонила сыну, плачущим голосом стала рассказывать:
– Игорь, приезжай! У меня Виталик тут. Забери его! Пьяный он, одолел меня, денег просит.
Она знала, что сын будет злиться на пьяного Виталика, но чувствовала, что у нее нет больше сил противостоять его выпрашиваниям.
Через какое-то время пришел Игорь. Взглянул на Виталика, отчего тот сразу присмирел, коротко буркнул: «Одевайся, сейчас поедем». Виталик кинулся искать свою одежду, нашел ее влажную, в ванной на веревке.
Тут уже Катя забегала суетливо, оправдывалась виновато:
– Я постирала его одежду, думала, что быстро высохнет. Влажная еще.
Сын ничего не ответил. Пошел на кухню, принес оттуда стремянку. В квартире потолки были высокие, поменять лампочку даже со стула нельзя было.
Виталик сидел на диване и смотрел как высоко, под потолком, его отец выкручивал лампочку, стоя на шаткой стремянке. Виталику захотелось быть ближе к отцу, что-то делать вместе, как в детстве.
– Папа, давай я подержу стремянку.
Но в этой ласковой и покорной фразе отец увидел лишь издевку и фальшь. Лучшая помощь была бы – не пить. А уж если не хочешь этим помочь, то и другое уже не нужно. Все раздражение и гнев вылилось на сына, сверху полетели злые слова:
– Уйди! Не трогай! Не нужна мне твоя помощь! Позоришь только нас! Чтобы ты сдох!
Эти слова как камни падали сверху на голову парня, и он так вжался в диван от гнева отца, словно снова хотел стать маленьким мальчиком, которому все прощают, все слабости и шалости, и любят таким, какой есть. И во всем его облике была тоска и непонимание: как же так, казалось, еще вчера я был любимым сыном, а сейчас – позор, обуза, не нужен никому. А ведь я все такой же, только слабый, только больной. Не всегда получается быть хорошим сыном, но я по-прежнему хочу, чтобы меня любили.
Катя заплакала от жалости к сыну и внуку: «Как же так можно сказать – чтоб ты сдох… Но ведь измучил он отца своими запоями, совсем измучил… Избаловали мы его в детстве. И ведь правда уже обузой стал. Сколько его лечили, кодировали… Но тут уж если сам не захочет, ничего не сделает. Пропащий человек».
Виталик пошел в ванную, снял с веревки влажные штаны и футболку, оделся. Вскоре они ушли.
Катя немного успокоилась, чтобы отвлечься от тяжелых мыслей, вышла на балкон. Все ее клумбы были испорчены пожаром – листья петуний были в черных пятнах, помидорные стебли поломаны, в горшках стояла вода.
Катя вылила лишнюю воду, принесла мусорное ведро, сложила туда обломанные листья, стебли и цветы, куски бетона и угольки.
«Ничего, – думала она. – Это все скоро восстановится. Лето еще впереди – поднимутся!»
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив
