style="font-size:15px;"> Он сделал шаг ко мне, но путь ему преградил Хантер.
– Лорд Бельфагор, вы тоже хотите высказаться?
Советник покачал головой и угрожающе схватился за рукоятку кинжала, висевшего на его поясе.
– Векслер, ты и пальцем не тронешь эту леди.
– Ты защищаешь ее, – хмыкнул отец Нэрии. – Ах, ну да, я помню, как вы в юности любили делить девок. Ну что ж, если хочешь скрестить мечи, я готов.
– Кордан… король придет в себя и сам решит ее судьбу, – проговорил Хантер, пряча меня за своей спиной. – Я уверен, эта девочка ни в чем не виновата, а вы сгоряча можете натворить бед. Разве вы настолько бесстрашные, что не боитесь гнева повелителя?
– Лорд Бельфагор прав, – поддержали его другие элуры. Векслеру все же пришлось отступить, он с силой сжал появившиеся острые клыки, так что один из них проткнул нежную кожу и на губе выступила алая капля.
– Пойдем, я отведу тебя в покои, – сказал Хантер, я послушно кивнула и отправилась с ним наверх.
– Скажите, милорд, мой жеребец Вейн, с ним все в порядке? – робко спросила я, когда мы шли по коридору.
– Ты удивительная девушка, – усмехнулся советник. – Собственная жизнь висит на волоске, а ты беспокоишься о коне.
Внезапно он остановился и пристально посмотрела на меня.
– Скажи, ты же не имеешь отношения к тому, что произошло?
– Ну что вы, господин, – вздохнула я, понимая, что сейчас мне мало кто может поверить, даже если я упаду на колени и стану клятвенно заверять в своей невиновности.
– Хорошо, – неожиданно быстро согласился советник. – Только, пожалуйста, больше не называй меня господином, лучше Хантер.
Он проследил, чтобы я закрыла дверь на щеколду. Я прислонилась к деревянному косяку, чувствуя, как дрожат колени, голова гудела, а сердце стучало в такт удаляющимся шагам Хантера.
Глава 9
Нервно меряя шагами комнату, я постепенно поняла, что меня знобит. Кожа покрылась мурашками, даже теплое платье, которое я достала из сундука и надела, не спасло ситуацию. Я завернулась в старое одеяло, но тело все равно сотрясала дрожь. Даже подсев поближе к камину с тлеющими углями, я не могла согреться. Только под утро сон овладел мной, увлекая в избавительную пучину дремы, а когда я открыла тяжелые веки, был уже разгар дня. Солнце, так редко появляющееся в наших краях, преломляя лучи о треснутое стекло, пыталось пробиться в комнату.
Я встала, чувствуя, как ноги сводит судорогой от долгой неловкой позы, в которой я просидела на полу. На низком табурете стояла тарелка остывшей склеившейся каши с брошенным туда ломтем хлеба. Значит, служанка приходила, но не разбудила мня. Пошатываясь, я добрела до кровати и рухнула в холодную постель, осознавая, что все-таки простудилась. Голова гудела, горло саднило, будто туда силой запихнули колотый лед, каждый вздох давался с большим трудом. Я поплотнее укуталась и, зарывшись лицом в подушку, закрыла слезящиеся глаза.
Так
