хрупким тельцем, которое досталось самой Мун.
Волосы у северянина были светлые, сухие, выгоревшие почти по всей длине, но темные на корнях. Так бывало у людей, что родились не в Махасаре, но провели под местным солнцем не один день.
Волосы были так туго связаны в узел на голове Пауля, что очевидно – в первую очередь ему нужно было, чтобы они не мешали. Но почему-то он их не стриг…
Итак, у ног Мун лежал рослый, широкоплечий и по меркам смертных весьма привлекательный воин. На такого наверняка заглядывались глупые девчонки, убежденные, что сильный – значит, добрый.
Дуры…
Руки у северянина были в крови по плечи, Мун это чуяла чутьем духа. Но не женщин, нет. Ей спрашивать было не за что. Будто бы даже наоборот.
Почему этот смертный казался ей таким знакомым? Еще тогда, в том тупичке, стоило только его увидеть – и будто зазвенела невидимая нить, о чем-то напоминая. Она уже встречала этого человека. Когда-то.
И Мун смотрела на него и пыталась вспомнить, но не вспоминалось. Скорей всего, это одна из прошлых жизней давала о себе знать, что-то, что ей очень хотелось забыть, и потому она память о встрече с этим северянином просто запечатала.
Что это значило?
Да ничего хорошего для него. Последние три жизни у неё были краткие и неприятные. Даже не жизни вовсе. Что это такое – год-два в человеческом теле.
Обидно только, что сейчас ей нечего было ему предъявить.
В этой жизни он ей помог. Его прошлые грехи она не помнила. Значит… Значит, теперь она должна была помочь ему. Такие законы были у духов. Не хватало ей еще одного проклятия. С прошлым еще не разделалась.
Яд в крови Пауля Мун чувствовала хорошо. Значит, яд был не искусственный, не намешанный из трав. Яд был её, яд её скорпионов, её змей. Хорошо, меньше возни.
Анук подал Алиму – любимая скорпиониха Королевы явилась на зов быстрее аспида. Её место – в волосах Мун, над самым лбом.
В углу комнаты Анука была нора. Её продолбили специально для Тариаса, и когда наконец аспид по-царственному неторопливо выползает из отверстия в стене – это тот самый момент, когда позже уже нельзя.
Мун и Анук наклонились одновременно, сейчас было вообще не до того, чтобы второе тело двигалось как-то отлично от первого, и Тариас скользнул по их подставленным рукам, витками поднялся к плечам, а потом обнял шею Мун двумя витками тела, опустил голову чуть ниже шеи, в ямку между ключицами
Все было готово.
Если бы Мун сейчас увидел Мансул – с аспидом на шее, с Алимой на голове, и с сияющей каплей-чартой над переносицей, он бы, наверное, все сразу понял. И с кем связался, и какая судьба его ждет. Вот только он не мог её такой увидеть, у Сальвадор были слишком жесткие условия сделки.
В том числе и то, что она может прибегать к магии, только через сосуд и так, чтобы ни один из смертных не смог догадаться об истинной её сущности, а это очень ограничивало.
Мун поднесла к морде Тариаса ладонь, и аспид тут же впился в неё зубами.
Его яд был ключом, открывавшим ей
