себя в порядок. Умывшись, набрал в рот смеси зубной пасты и воды тщательно прополоскав зубы. Помыл волосы шампунем и вытерев их практически досуха полотенцем уложил в привычную форму. Взглянув на часы обнаружил, что время близится к семи. Занятия в школе начинались ровно в восемь. Я уже не успею переодеться, забежав домой… и проводить Илону тоже не смогу.
Илона! При воспоминании о ней сердце сжалось от тоски и запоздалого стыда.
Скорее всего девчонка ждала меня весь вечер, пока я развлекался с другой. Уверен, что Синеглазка плакала перед сном, не понимая причин моего отсутствия.
Какой же я кретин! Сам своими руками пытаюсь разрушить то, что по частицам выстраивал…
Втиснувшись в переполненный автобус, я боролся с дурнотой, вновь накатившей на меня, отсчитывая секунды до нужной остановки. Лишь выйдя на улицу смог наконец-то сделать вдох полной грудью. Маленькая стрелка часов, установленных над остановкой, замерла на цифре восемь, а большая стремительно приближалась к двенадцати. Прямо сейчас в школе прозвенит звонок, а значит медлить нельзя. Рванув со всех ног в сторону учебного заведения, я преодолел знакомый путь за считанные минуты. И только «взлетев» на третий этаж позволил себе остановиться у кабинета математики и перевести дыхание. Извинившись за опоздание перед учителем занял своё место, виновато отводя взгляд от прожигающих душу синих глаз Илоны.
– Ты воняешь, Милош… – еле слышно прошептала она.
– Извини, перебрал вчера с пацанами, не успел переодеться.
– Это не перегар… от тебя пахнет женщиной… чужой женщиной! Этот резкий аромат духов… меня мутит от него… – в глазах любимой блеснули невольные слёзы.
– Романова, Орлов! Если вам есть что сказать, может вы займёте моё место? – жёстко спросил учитель, подойдя к нашей парте.
– Нет. Извините нас, – пролепетала Илона.
Окинув меня подозрительным взглядом, преподаватель поморщил нос и поспешил вернуться к объяснению новой темы.
Весь учебный день, Илона убивала меня своим красноречивым молчанием. Она не плакала, не ругалась, а просто умолкла, всячески избегая соприкосновений со мной. И это было значительно тяжелее того, если бы она попросту устроила истерику.
– Илона, давай поговорим, – попытался я вызвать девушку на откровенный разговор сразу после уроков.
– О чём, Милош? Расскажешь мне во всех подробностях о вчерашних увеселениях?
– Илона…
– Что?! – взорвалась она. – Что ты хочешь мне сказать в своё оправдание?! Ты даже не потрудился поменять рубашку, испачканную чужой помадой…
– Прости… мне нечего ответить… не знаю, что на меня нашло. Прошу… только не отворачивайся… не уходи! Плачь, кричи, бей! Только не бросай… умоляю!
– Ты предатель, Орлов! Самый настоящий предатель!
Часто заморгав она снова отвернулась от меня направляясь в сторону лестницы.
– Илон, я понесу рюкзак, – попытался
