style="font-size:15px;"> – И забрать тебя некому получается?
– Ну как сказать… Брат есть, младший. Он вдовый уже давно, один живет. Он бы меня забрал, но Валечка против. Она сейчас всякие субсидии оформляет, сами понимаете… Ей это выгодно.
Виктор замолчал. Баба Капа прислушалась. Из квартиры доносились плачущие звуки.
– Ты давай не раскисай там! – старушка топнула ногой. – Окно сам сможешь открыть? Дотянешься?
– Не знаю, не пробовал. Валечка запрещает. А зачем?
– В окно залезу! Шучу! Я тебе конфеты на веревке спущу, а ты лови. Понял?
– Ага. Спасибо!
– Может еще чего хочешь? Там… не знаю… печенья?
– Борща бы!
– Да ты обнаглел!
– Шучу я.
– В этом доме шутить могу только я! Стоп! А тебе сладкое-то можно? У тебя диабета нет?
– Нет.
– Ну, смотри, если ты меня обманул…
***
– Да лови ты, твою мать! – сердилась баба Капа, перегнувшись через подоконник. Внизу худая рука пыталась перехватить привязанные к веревке пакеты. Дрожащие пальцы тянулись изо всех сил, но безуспешно.
– Не, не могу, – донеслось снизу отчаянное.
– Погоди! А вот так?
Баба Капа принялась дергать веревку – пакеты раскачивались, постепенно увеличивая амплитуду.
– Есть! – донеслось снизу радостное. Веревка натянулась.
– Ну неужели? – съязвила бабка. – Веревку отпусти, а то мне белье развешивать не на чем!
– Ой, карамельки! Спасибо вам, Капитолина Алексеевна.
– Да ладно. Слушай, Витек, а что с тобой случилось-то?
– Травма позвоночника. Несчастный случай. Уже два года как ходить не могу.
– Понятно! Вечером зайду, потрещу с твоей ненаглядной дочуркой.
***
– Бабка! Угомонись уже! – Валентина оперлась плечом о дверной косяк. Скрестила руки на груди. Неумело подведенные глаза. Плохо прокрашенные волосы. Недовольно поджатые тонкие губы.
– Да ты слюной не брызгай! Мне тебя видеть – тоже кайфа мало! – парировала баба Капа. – Но хочу с тобой поговорить.
– О чем?!
– О твоем отце.
Баба Капа понятия не имела, что надо говорить в таких ситуациях. С одной стороны, это самое настоящее вторжение в частную жизнь (не то чтобы ее это сильно смущало, но все-таки…), с другой стороны – оставить несчастного старика в таком бедственном положении она тоже не могла. Будь что будет! Главное – быть вежливой и дипломатичной, насколько это возможно с таким собеседником, конечно…
– Какое тебе дело до моего отца?! – голос Валентины приобретал знакомые визгливые нотки.
Баба Капа смотрела на нее и, если честно, не видела никакого смысла продолжать любезничать. Очень хотелось всечь ей слева, а потом еще добавить локтем по хребтине, но… Во-первых, этим она старика не спасет, а вот хуже может сделать элементарно, во-вторых, это чревато общением с полицией, со всеми вытекающими неприятными
