Колдунов.
Выпили. Коньяк оставил на губах терпкий вкус дыма и тоски.
– Ты аспирант, стало быть, в приоритете у тебя должна быть научная работа. А то знаю я вас, молодежь, занимаетесь тем, что нравится, а не чем положено. Сутками напролет торчите в клинике, когда библиотечный каталог давно плачет по вам горькими слезами.
Ян поскучнел, ибо Князев был прав.
– Вот ты сейчас со мной тут обретаешься и вроде как при деле, верно? – засмеялся Князев. – Вроде как имеешь полное моральное право обзор литературы не писать.
– Я просто…
– Да знаю, знаю, не оправдывайся. Ты молодец, но помни, с каким трудом досталось тебе это место, и я тебе по большому секрету скажу, что начальник кафедры будет только рад, если ты не представишь к сроку готовую работу.
– Почему? – удивился Ян. – Разве ему не все равно, защищусь я или нет?
– Видишь ли, если ты станешь кандидатом наук, то мы должны будем взять тебя на кафедру преподавателем.
– А если нет?
– То и суда нет. Поедешь, куда родина прикажет.
– Ясно.
– А, между нами говоря, у начальника на эту ставку свои планы, поэтому он тебя сразу и не взял в аспирантуру, хоть я просил как за родного сына. Не веришь?
– Ну что вы, Игорь Михайлович.
– Тут бы, конечно, не грех нам с тобой еще по одной за взаимопонимание, но долг есть долг, – Князев погладил выпуклый стеклянный бок и убрал бутылку, – как-нибудь в другой раз, в свободное время, верно, Янчик?
– Как вам будет удобно.
Князев хлопнул Колдунова по плечу:
– Что ты как не родной, ей-богу! Все сделаем в лучшем виде, ты только сам работу не запускай. Хоть говорят, что кандидатская всегда лучше докторской, потому что написана доктором наук, но аспиранту тоже надо мыслить, – улыбнулся Князев неожиданно ласково, – что не просто, когда голова у тебя забита текучкой, нервы истощены многочасовыми операциями, а кроме того, ты банально не высыпаешься, дежуря через день. В таком режиме не до научных прорывов, верно?
Колдунов пожал плечами.
– Ян, – продолжил Князев, – никто не спорит, ты титан, Наполеон и Юлий Цезарь хирургического мира, можешь спать четыре часа в сутки и делать три дела одновременно, но вспомни, как закончили эти уважаемые люди. Не надо, Ян, без конца себя превозмогать. Родина подарила тебе три года для научной работы, так пользуйся. Может, еще порадуешь нас великим открытием, я в тебя верю.
– Так мне домой идти?
– Ну нет уж, – улыбнулся Князев, – на меня это правило не распространяется. Слыхал про двойные стандарты? То-то же… И вообще первая задача соискателя – это ублажить своего научного руководителя, а уж потом далеко позади остальное все.
Ян понимал, что Князев прав, и клиническую работу нужно свернуть в пользу научной, а в перспективе – преподавательской. На первом году аспирантам не дают вести занятий,
